Artursdóttir

В годовщину схода ледника Колка в Кармадоне хочу оставить несколько важных ссылок. 1) К пятнадцатилетию схода в 2017 году Алиса Гокоева создала фотосерию, за которую я не устану говорить ей спасибо. По ссылкам — истории и фотографии людей, женщин, которые почти два года искали своих родных на месте схода ледника Колка в Геналдонском ущелье. 🔺 https://snob.ru/amp/3058429/ 🔺http://www.darial-online.ru/material/2018_6-gogkoeva/ 2) Док.фильм Юрия Дудя о Сергее Бодрове. Я болезненно отношусь к тому, что кармадонская трагедия теперь полностью ассоциирована с Бодровым и его группой. Но это — прекрасный фильм о прекрасных людях. Там есть и Кот Джерапов, руководитель поискового лагеря на месте сходка ледника. Он до 2004 года искал погибших, потратил на это все свои деньги, хотя у него самого никто там не погиб. 🔺https://youtu.be/Ed47sWpgvf0?si=drboX6UnZwoGrIXR 3) Статья Николая Жукова для «Таких дел» к двадцатилетию схода. Пара цитат:

«Речь шла о том, чтобы нас физически вывезти из ущелья силами МВД. В республиканском правительстве шло совещание по этому поводу. Я помню, мы сидели в палатке, когда раздался звонок. Кот ответил: “Хотите нас выгнать силой? Нас 300 человек, мы все охотники, и у нас есть взрывчатка”. И положил трубку. Никто больше не пытался избавиться от лагеря».

«Люди буквально бросали свою жизнь, работу, привычный комфорт. Столько было людей, что обо всех невозможно рассказать. И не рассказать нельзя. Например, Володя Сухин. Ему на тот момент было 72 года. Он приехал, чтобы найти своего соседа Валеру, они вместе рыбачили. Оставил семью и прожил здесь все время. В таком возрасте. Ради соседа».

🔺https://takiedela.ru/2022/09/mogushhestvo-strany-rushitsya-na-glazakh/ 4) Мои старые посты о том, как место памяти жертв Кармадонской трагедии превращают в туристический базар ненужными муралами, торговыми развалами и всякой агитацией. 🔺https://t.me/agundabekoeva/1317 И мне очень жаль, что в этом списке есть четвертый пункт.

Мою маму звали Мисикова Ирина Дмитриевна. Она родилась 25 августа 1959 года в семье осетин в Узбекистане. Ее детство прошло в Беслане, а вся дальнейшая жизнь – во Владикавказе. ⠀ Мою маму все звали Иринка. У нее были мягкие золотые волосы до плеч, высокий лоб, тонкий нос с горбинкой, длинные пальцы и точеные ступни. Самым красивым в моей маме были ее зеленые глаза, которые при смехе «пропадали». Смеялась она часто и заразительно. Улыбалась – почти всегда. ⠀ Моя мама была похожа на своего отца. Она была самой красивой девочкой класса. Ее всегда выбирали на роль принцесс и героинь, вроде Констанции из «Трех мушкетеров». Она была доброй и умной, у нее было много друзей. Люди тянулись к ней, как к солнцу, всю ее жизнь. ⠀ Мама была филологом и много лет работала в периодике в Научной библиотеке. У нее был безупречный русский, каким говорили советские актеры озвучки, и безупречный, не калькированный осетинский, каким говорили ее простые сельские родители. Она была редким интеллектуалом, тратила все деньги на книги, у нас дома их были сотни, возможно, тысячи, они лежали везде. Она всегда что-то читала. Приходила с работы в библиотеке и продолжала читать. ⠀ Мама создавала впечатление «летающей в облаках» – но была очень здравомыслящей и прагматичной, не зазнавалась, ни о ком не говорила плохо, всех жалела и защищала. Вспыхивала при виде несправедливости. Стальная, мягкая, простая, благородная, «мечта художника», всю жизнь пахавшая, чтобы поднять на ноги двоих детей, позаботиться о пожилых родителях, о свекрови, — обо всех, о ком должна заботиться осетинская невестка. ⠀ Моя мама любила зеленый цвет, бирюзу и серебро, Наутилус Помпилиус, духи Cerruti 1881, подолгу «висеть» на телефоне с подружками и смеяться. Мама любила меня, моего брата, моего отца, своих младших братьев, свою невестку Иру, свою работу, свою жизнь. ⠀ Мою маму звали Мисикова Ирина Дмитриевна. 20 сентября 2002 года она погибла на леднике Колка. (20.09.2023)

Картины Миланы Елкановой

У каждого человека есть свой детский маршрут счастья. Дорога, с которой связан такой восторг, которого во взрослой жизни не случается больше никогда. Моим маршрутом счастья была недолгая прогулка от привокзального бесланского круга до одной из центральных улиц, где жили бабушка и дед. До конца по аллее имени Хозиева, дальше — по скверику мимо Дворца культуры, и ещё несколько шагов до поворота на Октябрьскую. Уже на ДК ты обязательно встретишь кого-нибудь со двора. Со скамеечки под дряхлыми елями моей маме помашет одноклассница. Или задиристый Бончик Джибилов пронесется на велосипеде. Его сестра совсем на него не похожа. Она мягкая и улыбчивая, мы с ней одногодки. Сердце начинает сильно биться. Ещё минута, ещё один поворот — и начинается счастье. В доме по улице Октябрьской 13 всего пять подъездов, но много-много детей. Во дворе всегда шумно, беготня, с утра до вечера скрипят качели, и асфальт весь лиловый от тутовника. Бабули греются на лавочках, дедули стучат шашечками в домино. Я вижу дедушкину фуражку и бегу к ней: «Ми-и-итя-я!». Он останавливает игру и улыбается несущемуся на него урагану. Так начиналось каждое моё лето. И все школьные каникулы. В октябре 2004 года мне было 12 лет. Мите перепала гуманитарка для бесланских детей. Одежка, носочки, школьные тетради... Дед попросил меня приехать в Беслан, чтобы забрать вещи. Месяц назад его сын вместе со всей своей семьей был заложником в спортзале школы номер один. Двумя годами ранее этот же сын искал останки своей старшей сестры в Кармадоне. Митя улыбался теперь очень мало. Все это было очень странно. Странно было видеть название Беслана на иностранных языках. Мои родные пятиэтажки с «шахматными» балконами, укромные улицы, аллею имени Хозиева и ДК весь последний месяц показывали по телевизору. Маленький тридцатитысячный Беслан, о котором никогда не должен был узнать мир. Никто никогда не должен был приезжать сюда, кроме своих. Я вышла, как обычно, у круга и побрела маршрутом своего счастья. Уже сама, без мамы. Меня никто не встретил у ДК. И не слышно было гула с Октябрьской. Теперь здесь вообще ничего не слышно. Бончик и Аланка Джибиловы сгорели в спортзале. Я выхожу в пустой двор, сажусь на качели, на которые было не прорваться всё прошедшее лето, и разглядываю окна пятиэтажки, пытаясь посчитать, сколько из моих друзей остались живы. Красивая синяя куртка из гуманитарной помощи шуршит синтетикой. Я прохожу в ней до самой митиной смерти. Через 15 лет по дороге моего детского счастья побежит мой ребенок, но для него это будет просто аллейка. Его ждёт своя дорога счастья, большая и светлая. Но я обязательно расскажу ему про Джибиловых, Митю и его первые качели возле тутовника.

На главном телеканале Исландии RÚV вышли подкасты к двадцатилетию теракта в Беслане. ❤️ https://www.ruv.is/utvarp/spila/i-ljosi-sogunnar/23795

Замечательный Уолтер Афанасьев сегодня дал мне интервью. Расплылась в улыбке, потому что стою рядом с человеком, который создал все мои любимые песни детства. Погуглите, кто это, потому что мне не хватит места перечислить всё, к чему этот скромный и добрый человек приложил руку. Обалдеете :)

Агунда, извини. Не по теме, но у тебя тут столько замечательных людей. Обращаюсь к ним, просто помогите репостом, ребзя. https://www.instagram.com/p/C_lTc0Wt5Zn/?igsh=d2NlcmNyZHJzc3Rp Ну и оценку не поленитесь поставить на кинопоиске, пожалуйста

В личку пришел ответ от человека (бездетного), мол, а зачем такое дорогое покупать, можно ж подешевле. Можно. Можно с Алика заказать. Можно занавески бабулины перешить. И дедушкин портфель вместо хорошего рюкзака вручить первокласснику. И ребенок радостно будет ходить в школу в этом каждый день. Букетик тоже можно тоже в огороде нарвать, подумаешь, первый раз в первый класс. Нет у родителей выбора недорогой и качественной школьной одежды для детей. Я не считаю, что ребенка нужно одевать исключительно в бренды. Донашивать что-то за старшими детьми — ничего зазорного. Но любой родитель стремится дать ребенку лучшее из возможного, особенно, когда речь не о футболке и шортах для дворовых игр, а о школьной форме. Не стоит шеймить людей, у которых выбор обычно стоит между синтетическим пиджаком с Алиэкспресс и более-менее вменяемым костюмом за 8 тысяч рублей, который еще должен «вывезти» ежедневную носку в течение года. Не перекручивайте тему низких доходов и бешеной инфляции праздной болтовней о том, как сэкономить на своих детях.

Сестра отправила ребенка в первый класс во Владикавказе. Боюсь спрашивать, сколько ещё ушло на обувь, рюкзак, спортивки, канцелярию и т.д. Медианная зарплата по Северной Осетии — 24600 рублей (2021), средняя — 34,5 тыс. рублей (2024), или 75-е место по стране.