Korea Light

Суперинтенданты образования Часть 5. Итоги Ведущие кандидаты Давайте проиллюстрируем наши тезисы доказательной базой. Для примера возьмём по 4 графика для двух разных тейков. На графиках изображена география поддержки различных политиков. Первой будет четвёрка "Ведущие кандидаты". 👈☝️ кандидат из «‎Силы народа» в мэры О Сехун 👈👇 беспартийный кандидат-консерватор в суперинтенданты Чо Джонхёк | 조전혁 👉👆 кандидат из демпартии в мэры Сон Ёнгиль 👉👇 беспартийный кандидат-прогрессист в суперинтенданты Чо Хиён | 조희연 Видно, что география поддержки консерваторов (красный градиент) практически идентична. Максимум на Каннаме, в Тонджаке, Ёыйдо и Янчхоне. Минимум — в Кванаке, Мапхо, Ынпхёне и Канбуке. Несовпадения — следствие наличия на этих выборах ещё и других кандидатов, оттягивающих разные группы электората от этих двух. Аналогичная история и с либералами (синий градиент). Сон Ёнгиль и Чо Хиён имеют повышенный уровень поддержки примерно в одних и тех же местах.

Все 4 графика — зеркальны друг к другу. За этих людей проголосовало тотальное большинство избирателей. Ведущие суперинтенданты привязаны к партийной поддержке.

Миноритарные кандидаты Имена миноритарных кандидатов нам с вами даже не нужны. Важно лишь то, что за них голосует гораздо меньше людей, а значит, на их примере мы можем увидеть «феномен линейного голосования». Обратите внимание, что их районы повышенной поддержки рандомно разбросаны по всему городу. Практически никакой кластеризации (как бывает на обычных выборах) тут нет. Это и есть следствие «перемешивания» порядка кандидатов в бюллетенях в разных районах. Например, 최보선 суммарно на выборах получил лишь 3,3% голосов, но в округах, где в бюллетене он стаял на одной из первых позиций, он получал до 10%. Аналогично и с остальными тремя «малыми» кандидатами. По картам их поддержки нетрудно догадаться в каких округах, они были на первых позициях в бюллетенях.

По сути, избиратели голосовали за них, думая, что они и есть основные, раз стоят в бюллетене первыми (слева). До самих же политиков и их программ никому просто не было дела.

Выдвижение кандидатов на довыборы 2024 г. Вы же ещё помните к этому моменту, с чего всё началось? После окончательного приговора Чо Хиёну его пост суперинтенданта Сеула свободен. Сейчас идёт выдвижение кандидатов на вакантное место. Приём документов закончится в 20-х числах сентября. Идут дебаты, политики ссорятся о том, кто получит "как бы партийную, но формально не партийную" поддержку, а кто нет. Выборы назначены на 16 октября. Но, не всё так просто Ограничение на партийность никто не отменял. И это для многих это действительно проблема. Обычно электоральный календарь известен заранее, поэтому предполагалось, что следующие выборы пройдут 3 июня 2026г. Те, кто думал на них избираться и состоял в какой-либо партии, должен выйти из неё в мае 2025г. А выборы по итогу инцидента пройдут в октябре 2024г., поэтому подходят только политики, беспартийные с сентября 2023г. Для некоторых, заинтересованно смотревших в сторону сеульского суперинтенданства, но состоявших в партии в течение последнего года, возможность упущена. Такой поворот событий не затронет основных кандидатов, те всё же готовятся к ответственному событию сильно заранее, но может ударить по другим уже несостоявшимся кандидатам, которые оказались не готовы. Однако и без них желающих хватает Пока есть 11 потенциальных кандидатов, из которых 3–4 имеют весьма неплохие шансы. Разумеется, на них не написано, кто они: прогрессисты, центристы, консерваторы, независимые (условные, конечно); но по иным аффилиациям более-менее ясно. Вот только, расскажем мы вам о них ближе к самим выборам, когда закончатся объединения кандидатов, будет итоговый их список, пройдут дебаты и соц. опросы. Так что ждите продолжение этой темы от нас в начале октября. А пока, напоминаем, что если вам понравился текст, то поддержите наш проект! Мы существуем только на энтузиазме наших авторов и на вашей поддержке. До скорого! Часть 1. 기자: Fedor Chernetskii 기자: Kenny 🇰🇷 @Korea_Light

Суперинтенданты образования Часть 4. Феномен линейного голосования Порядок кандидатов Давайте вернёмся к причине, по которой избиратели путают кандидатов в суперинтенданты с кандидатами от партий. Смотрите, на всех остальных выборах есть партийные аффилиации, а кандидаты в бюллетене выстроены в порядке уменьшения количества депутатов у их партий в национальном парламенте. Например, в последние годы большинство в парламенте у Демпартии, поэтому в 2022г. на региональных выборах все кандидаты от Демократов стояли в бюллетенях первыми, а от Силы народа — вторыми, и т. д. Когда большинство было у Консерваторов, первыми были их кандидаты. В Чолла консерваторы получают мизерные проценты, но все равно будут на первом месте, если в национальном парламенте у них большинство. Для избирателей это облегчает задачу — их кандидаты обычно на двух первых позициях, так как большинство голосует за две основные партии. Поэтому если ты, например, за либералов или консерваторов, то выбираешь почти везде среди тех, кто в первой строке или во второй. А кто там дальше по списку — тебе уже не важно. Это проблемы "Особенных" и "Не таких как все", проще говоря: "Сторонников малых партий" На выборах суперинтендантов партий нет, поэтому кандидаты выстроены в ПРОИЗВОЛЬНОМ ПОРЯДКЕ. Так и возникает «феномен линейного голосования». Избиратели голосуют за кандидата на первой или второй позиции, в зависимости от того, на какой из них по их мнению должен быть кандидат от поддерживаемой ими партии. Например, консервативный избиратель голосует за первого в списке, потому что надеется проголосовать за Консерватора. Но на самом деле, он отдаёт свой голос за абсолютно рандомного человека, возможно даже, противоположных взглядов. Так, очень быстро выборы превратились в «лотерею», где нужно оказаться на первых двух позициях в бюллетене в случайном распределении, тем самым кратно увеличив свои шансы на победу.

Такой же эффект был и на выборах депутатов в местные и региональные советы, которые в 1995–2002 гг. тоже были беспартийными. В итоге с 2006 г. на всех местных выборах участие партий было разрешено. А вот на выборах суперинтендантов, как в 2006–2007 гг. беспартийность была введена в качестве обязательного условия, так и осталась до сих пор.

Как решали проблему В 2014 г. был изменён вид бюллетеней. Кандидатов распределили не вертикально (сверху вниз), а горизонтально (слева направо), причём в каждом избирательном округе порядок кандидатов начали миксовать. На картинке, приложенной к посту вы можете посмотреть пример бюллетеня на выборах в Седжоне 2018 года: четыре кандидата и четыре варианта их расположения в бюллетенях в разных частях города. Но кажется, что проблему эти усилия решили лишь частично, так как избиратели всё равно голосуют за первых: не за верхнего, так за левого в списке. Да, миксование кандидатов немного скрывает проблему, но не решает её. Большинство по-прежнему голосует наугад. Исключение, если среди кандидатов есть действующий суперинтендант или другой относительно известный избирателям политик. Не баг, а фича Забавно, как кандидаты пользуются уязвимостью системы и пытаются подчёркивать свою идеологическую аффилиацию всеми возможными (законными) способами. Например, используют в агитации традиционные для партий тех или иных лагерей цвета: красный или розовый, если цель понравиться консервативным избирателям, и синий или жёлтый, если цель понравиться либералам. В иных случаях, копируют позу известных политиков, или ссылаются на них. На картинке приложенной к посту вы увидите 2 пары таких подражаний. Кстати, источником этих наших находок служит очень крутая научная статья на эту тему. Можете отдельно ознакомиться. Часть 1. Продолжение —> 기자: Fedor Chernetskii 기자: Kenny 🇰🇷 @Korea_Light

Суперинтенданты образования Часть 3. Особенности выборов 1⃣ Беспартийность кандидатов Кандидату на пост суперинтенданта нужно не только минимум три года опыта работы в сфере образования, но и не быть членом какой-либо партии в течение года до подачи документов. На бумаге партии официально кандидатов не выдвигают и не поддерживают. Именно отсюда у избирателей и возникает значительная часть сложностей с пониманием, кто среди всех этих людей в бюллетене. Ведь на любых других выборах у большинства кандидатов указана партийная аффилиация, что существенно облегчает выбор. И дело тут не в том, что избиратели такие глупые, что не способны запомнить пару человек. Всё гораздо хуже. На региональных выборах может быть сразу до семи бюллетеней: за губернатора; депутата рег. парламента; партийный список туда же; муниципального главу; депутата муниципального совета; партийный список туда же; и суперинтенданта. И ведь в каждом списке далеко не одно имя. Запутаться тут несложно, да и знать всех кандидатов и партии практически невозможно. 2⃣ Два лагеря: прогрессисты и консерваторы Несмотря на беспартийность кандидатов, кое-что общее с партиями у них всё же есть. Прогрессисты обычно выступают за большее равенство в образовании. Например, тот же Чо Хиён был прогрессистом и боролся со специализированными школами, в 2020 г. даже пытался отзывать лицензии у двух международных. Прогрессисты поддерживают бесплатное питание, профсоюзы и реформы, направленные на замену «авторитарной» системы. Именно прогрессисты продвинули закон о правах учащихся, тогда как консерваторы критиковали его за разрушение школьной иерархии и авторитета учителей. А в свою очередь, именно консерваторы после недавней волны самоубийств среди учителей на всех уровнях этот закон где могут отменяют, или пытаются пересмотреть, защищая интересы преподавателей. Консерваторы и прогрессисты в сфере образования — отчасти проекция разделения на консерваторов и либералов на любых других выборах. Однако это всё-таки несовпадающие множества, хотя они и весьма сильно пересекаются. 3⃣ Эта мысль не очевидна и самим корейцам На выборах 2010 и 2022г. расклад по регионам выглядел примерно так (см. приложенную карту). В 2014 и 2018г., совсем неудачных для консерваторов, те победили только в их традиционном оплоте — юго-востоке (Кёнсан/Йоннам). То есть география поддержки консервативных и прогрессистских кандидатов в суперинтенданты похожа на географию поддержки основных политических лагерей (партий) — либералов и консерваторов. Так в чём же причина такого феноменального сходства двух разных по своей сути множеств, когда выборы задумывались как беспартийные и «аполитичные»? Об этом следующим постом. 4⃣ Большое число кандидатов На всех остальных выборах идеологические лагеря более консолидированы. Обычно есть два кандидата от двух крупнейших партий, несколько — от миноритарных (Партия Справедливости, Народная партия, Партия Базового дохода и остальные, вы в курсе) + парочка от совсем мелких «партий-однодневок» и беспартийных (независимых). На выборах суперинтендантов консолидации через крупнейшие партии нет. Поэтому консервативный и прогрессистский лагеря могут представлять сразу несколько кандидатов. Причём из-за того, что как правило, никого из кандидатов никто не знает, то и доминации лидеров как правило отсутствуют. Избиратели не особо знает, кто из 5-10 кандидатов и есть основной от того или иного политического лагеря. В итоге лидирующие кандидаты редко набирают более 50% голосов, а многие миноритарные набирают не десятые доли процента или первые проценты, а существенно больше. Например, на выборах суперинтенданта Пусана 2010 г. победивший кандидат набрал всего 20%, ещё трое — от 10 до 20%, ещё пятеро — от 4 до 10%. Часть 1. Продолжение —> 기자: Fedor Chernetskii 기자: Kenny 🇰🇷 @Korea_Light

Суперинтенданты образования Часть 2. Кто они такие? Суперинтенданты | 교육감, ответственные за управление образованием, — забавная корейская фишка. В большинстве стран член регионального правительства, управляющей системой образования региона, мало чем отличается по набору полномочий, процедуре назначения и т. д. от своих коллег, ответственных за, например, экономику, культуру, полицию и другие сферы. Они назначаются губернатором или мэром, утверждаются региональным парламентом и подчиняются главе региона. Однако в Корее дело обстоит иначе: образование выведено из-под контроля регионального правительства. За него, а точнее за все школы, детские сады и хагвоны (частные школы дополнительного образования), отвечает специальный человек — суперинтендант. Он так же, как и губернатор или мэр, избирается раз в четыре года жителями региона на прямых выборах, и от главы региона независим. Ну, почти. Справедливо не будем забывать, что именно региональные власти определяют объём бюджета, выделяемый на образование. Однако остальное идёт по ведомству суперинтенданта: управление персоналом, статьями бюджета, открытие, перемещение, закрытие учреждений, определение части учебных программ и внутренние правила. Зачатки такой системы были ещё при Ли Сынмане в 1950-х гг., но уже в 1960-х гг. большая часть автономии в образовании была военным правительством отменена. В начале 1990-х гг. руководителей образования назначал президент, а после децентрализации в середине десятилетия их стали напрямую избирать разные советы и школьные комитеты. Однако эти выборы были крайне коррумпированными: круг избирателей невелик (сотни и первые тысячи человек), поэтому их подкуп был весьма распространён. Например, в 2005г. из 16 городских и провинциальных суперинтендантов сразу четверо отправились в суды из-за обвинений в коррупции во время выборов. Нередко арестовывали и «на подлёте» — ещё не успевших никуда избраться кандидатов. Как правило, им вменяли нарушение «Закона о выборах госслужащих». От этих выборов, постоянно плодящих новых заключённых, а не госслужащих «с высокими моральными качествами и профессиональными навыками», к концу 2000-х гг. основательно устали. В итоге было решено расширить круг избирателей, чтобы снизить коррумпированность выборов. Первые такие выборы прошли в 2007г. в Пусанском регионе (Пусан, Ульсан + провинция Южная Кёнсан), провинциях Чеджу и Северная Чхунчхон. В течение двух следующих лет они прошли ещё в шести городах и провинциях. Вот только, большого ажиотажа у избирателей тогда не наблюдалось — явка на выборах составляла всего 10–20%, что неадекватно мало. Избиратели не особо понимали, что это за выборы, в чём разница между кандидатами и кто они вообще такие. Сильно заинтересованы в них были разве что сами работники сферы образования, часть госслужащих и родители школьников. Тогда и было решено проводить выборы суперинтендантов в один день с остальными региональными и местными выборами. Это, разумеется, сильно подняло явку (до 50–60%), но остальные проблемы не решило (о них далее). Первые такие выборы прошли в 2010 г. и с тех пор проходят каждые четыре года: 2014, 2018, 2022, 2026г. ... Советы по образованию | 교육의원선거 Тоже важная деталь. Совет по образованию — что-то вроде регионального парламента, в юрисдикции которого находится образование. В 2006г. на Чеджу состав этого совета было решено формировать через выборы. В 2010г. члены советов по образованию избирались напрямую во всех регионах страны. Но эксперимент оказался неудачным. Региональные власти очень быстро вошли в конфликт с советами по образованию на почве делёжки полномочий. А многие депутаты от партий в погоне за этими полномочиями пытались усидеть на двух стульях, входя во все советы сразу. На следующих выборах от системы было решено отказаться. Сохранились эти выборы только на Чеджу — теперь это один из символов местной автономии. Однако к 2026 г., видимо, и здесь они будут упразднены. Часть 1. Продолжение —> 기자: Fedor Chernetskii 기자: Kenny 🇰🇷 @Korea_Light

Суперинтенданты образования Часть 1. Хорошая история начинается с ареста Приговор Чо Хиёну | 조희연 29 августа Верховный суд подтвердил приговор суда низшей инстанции (1,5 года тюрьмы) суперинтенданту образования Сеула Чо Хиёну | 조희연. Он обвинялся в злоупотреблении служебными полномочиями при найме в 2018 г. пяти уволенных ранее учителей из Корейского союза учителей и работников образования | 전국교직원노동조합 | KTU. KTU — крупный профсоюз учителей, в котором состоит примерно четверть работников сферы школьного образования в стране. Это один из основных субъектов/лоббистов в сфере образования и именно с ним властям в лице суперинтендантов и чиновников национального Министерства образования регулярно приходится взаимодействовать для решения разных спорных вопросов. Но в нашем случае с Чо Хиёном, по сути, бывший суперинтендант образования обвиняется в том, что вошёл в сделку с профсоюзом и в обход законных процедур нанял их людей. А такие попытки раздать должности в сфере образования корейское общество уже не прощает. Суперинтенданты отвечают за почти всё образование в 17 городах и провинциях РК и избираются на прямых выборах. Выборы проходят в тот же день, что и более известные выборы губернаторов, мэров и депутатов разных региональных и местных советов. Чо Хиён примечателен тем, что избирался на свой пост с 2014г. — три раза подряд — рекорд среди его коллег. Кстати, один из тех учителей (이성대 — бывш. глава сеульского отделения KTU), из-за найма которых нынешнего суперинтенданта Сеула таки посадили, баллотировался против Чо Хиёна на выборах 2018 года, но по итогу снялся в его поддержку. Разумеется, теперь многие думают, что такая внезапная поддержка была не безвозмездной. Расследовали это всё почти четыре года и это первое дело в юрисдикции созданного ещё тогда «Управления по расследованию коррупции среди высокопоставленных должностных лиц» (CIO), которое дошло до суда и окончательного приговора. Приговор Чо далеко не самое важное и обсуждаемое событие. Однако, во-первых, это хороший повод рассказать про институт суперинтендантства в целом. Во-вторых, теперь 16 октября в Сеуле состоятся досрочные выборы на пост главы регионального образования. Про эти выборы мы тоже планируем рассказать через месяц. Что же касается поста суперинтенданта Сеула, то он — самый значимый среди суперинтендантских (на пару с постом суперинтенданта столичной провинции Кёнги). Именно здесь появляются различные новации в сфере школьного и околошкольного образования, позже нередко распространяющиеся на другие города и провинции. Например, нашумевший указ о правах учащихся, вводивший запрет телесных наказаний со стороны учителей и пытавшийся защитить учащихся от дискриминации или жестокого обращения по признаку религии, гендерной идентичности или социально-экономического статуса, был принят именно в Кёнгидо в 2010г. И только потом он начал распространяться в остальных регионах страны. Правда, полностью покрыть страну закон так и не успел, как пошли откаты. Например, на данный момент его уже отменили в Сеуле. Это связано с конфликтом учитель-ученик, который вскрылся после инцидента в школе Сои, мы писали об этом ранее. Существует и обратное давление. Например, вот документ, в котором говорится, что закон могут попытаться двинуть на национальный уровень, лишив регионы права решать принимать его или не принимать. Продолжение —> 기자: Fedor Chernetskii 기자: Kenny 🇰🇷 @Korea_Light

Раз уж рисуем полную картину, то справедливым будет упомянуть и августовский пост Ильи, который простым языком раскрывает, что значит корейское 뉴라이트 (“Новые правые”). Так, с трёх разных перспектив можно будет составить своё мнение.

Тут недавно уважаемый коллега по телеграмному цеху Kenny упомянул на своём канале, что главой южнокорейского СПЧ был назначен Ан Чханхо, который имеет весьма неоднозначную репутацию поборника «традиционных ценностей». Поэтому вдогонку хотелось бы сообщить, что в нынешнем году так называемые «новые правые» (뉴라이트) в Южной Корее пришли и на многие ключевые посты в госучреждениях, занимающихся изучением истории. Вот небольшой список назначений правительства Юн Соннёля. В самом начале года (3 января) на пост гендиректора известного в узких корееведческих кругах Фонда истории Северо-Восточной Азии (동북아역사재단) была назначена специалистка по английской (!!!) истории госпожа Пак Чихян (박지향), имевшая неосторожность в интервью консервативной Чосон ильбо в апреле 2023 года заявить, что уровень южнокорейских граждан в 2023 году хуже, чем у англичан в далёком 1940-м. Имея в виду именно человеческие качества граждан, в частности их патриотизм… Она же выступает за соглашательскую и примирительную позицию по отношению к колониальному прошлому, говоря о том, что «…мы не должны переносить на молодёжь представления старого поколения о том, что Япония до сих пор не извинилась за колониальное прошлое». Всё бы ничего, да вот только целью работы того самого фонда, который Пак возглавила, согласно 1-й статье закона о его создании и функционировании, должно быть продвижение южнокорейской точки зрения относительно истории Северо-Восточной Азии и острова Токто, вокруг принадлежности которого с Японией ведутся активные исторические споры. Далее в мае нынешнего года на должность главы Института корейской истории или (буквально) Комиссии по публикации государственной истории (국사편찬위원회) был назначен Хо Донхён (허동현), начавший свою научную карьеру с изучения корейско-японских отношений в период насильственного «открытия» Кореи во второй половине 19 века и продолживший её специализацией на периоде 2-й республики и правлении Чан Мёна. В период правления Пак Кынхе он выступал консультантом по нашумевшему вопросу о создании единого учебника по отечественной истории. Его также считают приверженцем крайне правых идей. 30 июля главой Академии корееведческих исследований (한국학중앙연구원) назначен Ким Наннён (김낙년), известный своими весьма консервативными взглядами относительно изучения истории колониального периода. Ким является ярым сторонником идеи позитивного влияния японской оккупации на модернизацию Кореи. Впрочем, он же имеет достаточно левые взгляды относительно вопросов неравенства, однако здесь он выступает в большей степени как экономист, а не историк. И, наконец, 6 августа директором Музея независимости Кореи (독립기념관) был назначен Ким Хёнсок (김형석), которому в частности приписывается отрицание факта подлинного освобождения Кореи в 1945 году. Дело в том, что в лагере крайне правых весьма популярна идея о том, что настоящей независимости Корея добилась с провозглашением Республики Корея 15 августа 1948 года. Тут, конечно, не всё так однозначно, но на парламентских слушаниях Ким на вопрос о том, правда ли он так думает, просто ушёл от ответа… Совпадение? Не думаю… В целом назначение последнего выгладит как последовательный шаг администрации нынешнего президента по последовательному вычёркиванию из числа борцов за независимость всех тех, кто прямо или косвенно был связан с коммунистами. О плясках вокруг бюста Хон Бомдо в прошлом году можно почитать здесь.

Ан Чан Хо | 안창호 по личному решению президента страны Юн Сок Ёля назначен 10-ым Председателем нац.комиссии по правам человека. Срок полномочий: три года до 5 сентября 2027-го. Отчёт о его профпригодности, который был составлен с 3 по 4 сентября президент просто не принял. 🇰🇷 @Korea_Light

ЦЕНЗУРА

ЗАПРЕЩЕНО производить или распространять игры, которые нарушают социальный порядок, наносят ущерб нравственности, семейным ценностям, искажают национальную точку зрения на историю или политику, поощряют криминал или опасное поведение.

Нет, это не постановление компартии Китая, и даже не очередное сочинение тайно вывезенное из дворцов депутатов Государственной Думы РФ. Это краткий пересказ действующего "Закона о развитии игровой индустрии, Статьи 32" в Южной Корее. Именно благодаря этому закону в Южной Корее недоступна примерно 1/3 всей библиотеки Steam. А страница игр в AppStore неоднократно блокировалась целиком. Как же так вышло, что в демократической стране действует специальный комитет Game Rating and Administration Committee | 게임물관리위원회, под которого буквально написан закон противоречащий 21 статьи Конституции, которая гарантирует свободу слова и публикации в частности? Почему мы можем утверждать, что действующий закон противоречит Конституции? Потому что имеем на руках постановление конституционного суда страны по аналогичной ситуации с фильмами в 1996 и по вопросам рекламы в 2008 году. Для того, чтобы понять, почему игровая индустрия стоит особняком, нужно взглянуть на историю появления комитета-цензора. В своём нынешнем виде комитет возник в 2006 году на волне скандала с аркадными автоматами "Морская история | 바다이야기". Корея давно была страной зависимых от различных вариаций Пачинко, но именно "Морская история" достигла своей деструктивной кульминации. Люди оставляли в игровых автоматах целые состояния, регулярно возникали новости о самоубийствах, залы с игровыми автоматами стали местами, в которых буквально жили всякие отморозки, трясущие деньги с зависимых стариков, а последним камнем стали распространяющиеся истории о том, что всё это держит коррумпированное правительство. Последние терпеть подобного унижения не стали и в 2006 году насильственно разрушили всю индустрии, создав специальный орган, к которому в последствии, просто по наследству, перешло регулирование компьютерных игр. Впервые на проблему цензуры в игровой индустрии обратили внимание в 2019 году, когда бдительные правоохранительные органы в соответствии с законом начали рассылать "письма счастья" студентам, которые заливали свои никем не цензурируемые инди-игры на такие площадки как Kettle, Flash 365 , Kids Jjang Game и другие. Скандал быстро привёл к блокировке всех названных ресурсов в стране, а общественность была возмущена на столько, что когда стало ясно, что цензор не планирует отступать, речь пошла о необходимости добиваться указа президента. Пол года шла битва не на жизнь, а насмерть, закончившаяся компромиссом: закон переписали, исключив из цензурирования некоммерческие продукты. Забавно, что через 2 года Adobe Flash прекратило поддержку Flash-игр, так что технически вышло, что все старания геймеров были обесценены самой быстро меняющейся индустрией. И всё вернулось на круги своя, как и раньше. Почему мы пишем об этом? 20 часов назад крупный игровой блогер опубликовал ролик, в котором призвал всю свою аудиторию к петиции о пересмотре закона: ❤️ https://youtu.be/3nNgZq98R90 Всего за 1 час петиция уже набрала 20.000 подписей. И кто знает... Если вам понравился текст, то поддержите наш проект! Мы существуем только на энтузиазме наших авторов и на вашей поддержке. 기자: Kenny 🇰🇷 @Korea_Light