Заметки Есенина.

Ты теперь не так уж будешь биться, Сердце, тронутое холодком, И страна березового ситца Не заманит шляться босиком. 1922 год.

Осенний вечер тихо опустился, На город, утонувший в суматохе дней В тумане каждый силуэт струился, Скрывая лица зданий и людей Дома, как стражи времени, устало Смотрели в пустоту беззвездных крыш И ветер, с горьким привкусом опала, Шептал о том, чего не говоришь Душа в молчании пристанище искала В тенях, где прошлое сплетается с теперь И каждый шаг — как новое прощание С мечтой, которая не отворяет дверь Но в глубине суждений и сомнений Есть свет, рожденный отнутри тоски И в этом странном мире отражений Мы — тени собственной судьбы

Все мы, все мы в этом мире тленны, Тихо льется с кленов листьев медь… Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть. 1922 год.

Я долго размышлял, стоит ли поделиться этой историей. Но, возможно, в ней кто-то узнает себя и захочет услышать те самые десять стихотворений, облечённых в музыку. Моя жизнь была переполнена любовью, словно я бродил по бесконечному саду чувств, срывая цветы один за другим. Я думал, что понимаю любовь, что могу познать её в каждой новой встрече. Но всё изменилось, когда я встретил Её. Она была особенной. Её глаза отражали глубину вселенной, её смех заставлял мир звучать по-новому. С ней я узнал, что такое истинная любовь — не мимолётная вспышка страсти, а глубокое, всепоглощающее чувство, которое наполняет каждую клеточку твоего существа. Но однажды она ушла. Без объяснений, без прощаний. Мир вокруг меня рухнул, словно карточный домик под порывом ветра. Боль предательства была невыносимой. Я пытался заглушить её алкоголем и наркотиками, надеясь заполнить пустоту внутри. Ночи сливались в одно, дни проходили мимо. Но однажды, в тишине очередной бессонной ночи, я взял в руки ручку и начал писать. Слова лились сами собой, обнажая мою душу, превращая боль в строки. Так родились десять стихотворений — десять этапов моего пути от отчаяния к принятию. Я решил объединить их с музыкой, чтобы придать им ещё большую глубину и поделиться своей историей с миром. Этот альбом — больше, чем просто собрание стихов. Это моя исповедь, моя попытка найти свет в темноте и дать надежду тем, кто тоже переживает потерю. Каждый трек — это шаг к исцелению, к пониманию того, что даже самая глубокая рана может стать источником силы. Я хочу пригласить вас в это путешествие. Возможно, в этих мелодиях и строках вы найдёте отклик своим чувствам, и они помогут вам так же, как помогли мне. 👇 http://band.link/jnC7S

*** Нам с тобой не смеяться, не плакать, И о счастье не говорить, На землю с небес не падать, И друг друга давно не любить. Нам с тобой уже чужды объятия Вечерами вдвоём при Луне. Мы с тобой для себя предатели. Только тени приходят во сне. Мы с тобой друг для друга оправданы - В сердце хаос давно и бардак. Адреса на конвертах исправлены. Нам с тобой друг без друга никак.(с)

Ты ушла и ко мне не вернешься, Позабыла ты мой уголок И теперь ты другому смеешься, Укрываяся в белый платок. Мне тоскливо, и скучно, и жалко, Неуютно камин мой горит, Но измятая в книжке фиалка Все о счастье былом говорит. 1913-1915 год.

Притча В больнице в одной палате лежали два тяжелобольных человека. Один лежал у окна, а другой у двери. Каждый день лежащий у окна рассказывал своему соседу, что происходит за окном. Он видел лодку, рыбаков с уловом, играющих детей и многое другое. В то время как он наблюдал все эти удивительные события за окном, его соседа мучила глухая злоба. «Это несправедливо - думал он - За какие такие заслуги его уложили у окна, а не меня, и я могу лицезреть только дверь с облупившейся краской, в то время как он любуется видом из окна?» Однажды, лежащий у окна сильно закашлялся и стал задыхаться. Он пытался дотянуться до кнопки вызова медсестры, но у него не было сил. Сосед наблюдал за происходящим. Ему ничего не стоило нажать на свою кнопку, но он этого не сделал. Через некоторое время первый затих и вытянулся на своей постели. Когда его унесли, сосед попросил медсестру, чтобы его переложили к окну. Медсестра выполнила просьбу больного. Вдруг её остановил удивлённый возглас больного: — Как же так! Это окно...читать далее

На странице автора есть аудио-версия 👇

Дом — это не стены, не крыша над головой, Дом — это руки, что обнимут в любой мороз, Дом — это сердце, что согреет в метель, И ты живёшь, чтобы найти этот дом, Среди чужих улиц, городов и стран, Дом — это человек, не место на карте, И когда найдёшь его — вот тогда поймёшь, Зачем встречать рассветы и провожать закаты Зачем живёшь ты, если ночь безумства Не льётся в душу, как вино в бокал? Зачем встречать рассвет, когда без чувства Ты стоишь одинок, а мир так мал? Так зачем живёшь ты, если в этой жизни Не знаешь счастья, не найдёшь ответ? Без смысла рассветы, закаты капризны, Если не с тем, кто — твой истинный свет Зачем ты живёшь, если солнце в зените Не встречает вас пьяных, не тронутых сном, Если утро, как ворох чужих событий, Студит мысли твои холодным стеклом Где тот свет, что рождается в дымке зари, Когда голос на грани, и лживый стакан Оставляя лишь шепот уставшей души Словно призрак мечты, что уходит в туман А тот миг, что укроет вас пламенем, тьмой, Где трещит лишь камин, а весь мир замерзает, Где мороз за окном, но внутри тепло, Ведь дом — это он, это он, понимаешь? Зачем этот мир, если нету тепла От руки той, что держит меня в эти ночи? Если дом — не четыре стены, а она, И её взгляд, что меня вечно точит Мы идем, провожая закаты вдвоем, И не важно, что холод пробирает до дрожи, Ведь в её объятиях — мой единственный дом, И весь мир за пределами кажется ложью Всё, что прожито, станет лишь тенью былой, Но зачем жизнь, если нет её света? Если в шесть утра не делить этот бой Между ночью и днем, встречая рассветы? Я живу, чтобы в ней обрести этот свет, Тот, что ярче огня в камине зимою, Чтобы знать, что есть дом, где счастья секрет — Это сердце её, где я нахожу покои Я живу для любви, для мгновений, Что не знают ни времени, ни конца Для тех рассветов, где в пьяных видениях Свет надежды струится в глаза.

Не гляди на ее запястья И с плечей ее льющийся шелк. Я искал в этой женщине счастья, А нечаянно гибель нашел. 1922 год.