Ремарк

- Всё начинается с таких вот мелких зависимостей. Ты их не замечаешь - и вдруг опутан ими, как паутиной привычки. Привычки, у которой столько разных имён - любовь лишь одно из них. Не надо ни к чему привыкать.

- Тебя когда-нибудь бросал человек, которого ты любила? - Да. - Она взглянула на него. - Один из двух всегда бросает другого. Весь вопрос в том, кто кого опередит. - И что же ты делала? - Все! - Она взяла у него рюмку и допила остаток. - Все! Но ничто не помогало. Я была невероятно несчастна. - И долго? - С неделю. - Не так уж долго. - Это целая вечность, если ты по-настоящему несчастен. Я была настолько несчастна - вся, полностью, - что через неделю мое горе иссякло. Несчастны были мои волосы, мое тело, моя кровать, даже мои платья. Я была до того полна горя, что весь мир перестал для меня существовать. А когда больше ничего не существует, несчастье перестает быть несчастьем. Ведь нет ничего, с чем можно его сравнить. И остается одна опустошенность. А потом все проходит и постепенно оживаешь.

- Наставники, которым кажется, что они понимают молодежь, – чистейшие мечтатели. Юность вовсе не хочет быть понятой, она хочет одного: оставаться самой собой. Взрослый, слишком упорно навязывающий ей свою дружбу, так же смешон в ее глазах, как если бы он нацепил на себя детское платьице. Мы можем чувствовать заодно с молодежью, но молодежь заодно с нами не чувствует. В этом ее спасение.

- Мне хотелось покровом раскинуться над нею, хотелось иметь тысячи губ и рук, сделаться идеальным футляром, повторяющим ее форму, чтобы чувствовать ее повсюду, без каких-либо зазоров, прильнуть кожей к коже, испытывая, несмотря ни на что, первозданную боль, что можно лишь прижаться кожей к коже, а не излиться кровью в кровь, что это не единение, а только близость.

- Я и не возлюбленная, - пробормотала она. - Так кто же ты? - Не половинка и не целое. Так...фрагмент... - А это самое лучшее. Возбуждает фантазию. Таких женщин любят вечно. Законченные женщины быстро надоедают. Совершенные тоже, а "фрагменты" - никогда.

- Ничего нельзя знать наперед. Смертельно больной человек может пережить здорового. Жизнь – очень странная штука.

- Жалость - самый бесполезный предмет на свете. Она - обратная сторона злорадства, да будет вам известно.

– Самое трудное – знать час расставания и пройти через него.

– Человек становится старым лишь тогда, когда уже ничего не чувствует. – Нет, когда уже не любит.

- Злобные люди жестче, они могут больше выдержать.