Отражение. Карелия

Дырявый забор – власти позор! Заманивая туристов в Карелию, чиновники отказываются выделить средства, по сути, на пустячок – обновление ограды уникального деревянного Успенского собора в Кеми. Причина: санкции давят. Однако на вызвавшую возмущение граждан ротонду в Петрозаводске 75 миллионов нашлось…

В облике Успенского собора есть что-то от необузданной силы падуна. И вместе с тем собор настолько отточен и совершенен, что вызывает ассоциацию с жемчужиной, самой драгоценной в ожерелье, украшавшем древний герб Кеми.

- написал недавно ушедший от нас академик Вячеслав Орфинский в сборнике архитектурных новелл «Логика красоты». Эту церковь, представляющую по оценкам специалистов высший этап деревянного зодчества, построили в 1714 году. Памятник федерального значения долго и мучительно реставрировали за бюджетный счет. А выглядит церковь заброшенкой, и вот почему. Весной наш паблик рассказал о том, как выглядит дорога к храму. Тогда жительница Кеми, журналист Вероника Федотова разместила в соцсети фото, сделанное по пути к Успенскому собору. На нем разбитое до глубоких дыр асфальтовое покрытие, точнее, то, что от него осталось.

В иные времена задавались вопросом: «Зачем дорога, если она не ведёт к храму?» Примечательно, что под асфальтом прекрасно сохранилась дорога, которую мостили камнем заключённые ГУЛага.

- прокомментировала кемлянка увиденное. Но кого в наших краях удивишь разбитыми дорогами, даже если они ведут к храму… Хотя в правительстве Карелии подобные архитектурные шедевры рассматривают в большей степени не как культовые постройки, а как объекты притяжения туристов. И Успенская церковь, пожалуй, единственное такое место в Кеми… Мы писали, что 2018 году контракт на реставрацию храма в сумме 32 млн рублей положил начало завершению работ.

Вы поймите, это ваши деньги бюджетные. Когда турист сюда поедет, по пути на Соловки они будут сюда приезжать. А если мы сюда вернем старинные иконы, конечно, на церковь захотят посмотреть многие. По крайней мере, мы ее включим во все туристические проекты. На Соловках таких деревянных церквей нет.

- наставлял местных чиновников побывавший в Кеми в 2019 году глава региона Парфенчиков. Тогда же он предложил обдумать возможность подачи заявки, которая позволит включить Успенский собор в Кеми в список объектов ЮНЕСКО. Пролетело шесть лет… И, как оказалось, не только дорога к храму разрушена. Позорное зрелище являет собой забор вокруг памятника федерального значения. Об этом недавно сообщил в соцсети депутат карельского парламента Андрей Монастыршин, к которому во время рабочей поездки в Кемь обратились прихожане Успенского собора с жалобой на неудовлетворительное состояние церковной ограды.

Несколько лет назад собор был полностью отремонтирован за государственный счёт, однако остальная его территория осталась за рамками ремонта, ограждение находится в плачевном состоянии.

- написал он в посте. Обращение жителей Кеми было направлено главе Карелии с просьбой выделить деньги из бюджета на ремонт ограды. Ответ пришел от вице-премьера по социальным вопросам Ларисы Подсадник. В пост не помещается этот образец бюрократической пустоты. Коротко - денег нет (но вы держитесь). Переводим с чиновничьего на русский: санкции давят так, что не до забора и дороги к храму в Кеми, только на ротонду в Петрозаводске и наскребли. Примеров наплевательского отношения республиканской власти к бесценным памятникам Карелии немало большое количество. Недавно наш паблик рассказывал об опасности, которая нависла над Варваринской церковью в Типиницах – с большим трудом отреставрированный храм находится без присмотра. Вокруг некошеный бурьян, заброшенные сараи и прогнившие электрические столбы - одна искра и памятник сгорит дотла. Смотрите наш Вк-пост - там фото и комментарии.

Нет больше друга у нашего леса, а вот потребителей много… Шикарный питомник карельской березы в Заонежье растащили на сувениры – не осталось и следа. День работника леса для жителей Карелии всегда был одним из главных праздников, так как в лесной сфере – от лесничеств до лесозаготовки и переработки – трудилась значительная часть населения нашего края. 15 сентября - очередной праздничный день. Опубликованные в соцсети воспоминания Валентины Сукотовой, чья жизнь тесно связана с лесом, сегодня – о грустном… «Я выросла в семье работников Заонежского лесхоза, знаю не понаслышке, какой это тяжёлый труд, особенно для женщин… …Заонежский лесхоз (Медвежьегорский район) был организован в 1947 году. В него вошли большие массивы леса, отведенные в 1926-1928 годах. Первый директор – Евгений Липницкий, первая контора – в деревне Космозеро, откуда я пишу эти строки. А уже в 1954 году Заонежский лесхоз переезжает в новое здание конторы посёлка Лесхоз, что рядом с Великой Губой. Из года в год – настоящая битва, иначе не могу сказать, за лес. Администрация лесхоза постоянно работала с учёными, причём, не только Республики Карелия (тогда КАССР), отовсюду выписывали новые семена и саженцы. Сеяли и высаживали молодняк весной. Надо успеть! Рук не хватало, привлекались к работе школьники и пенсионеры. Помню шикарный питомник карельской березы, гордость Заонежского лесхоза, выращиванием «карелки» занималась моя мама – в ту пору лесничий - Маргарита Петровна Кочина (1930-2022). Сколько положено труда, чтобы создать такое богатство! С разных уголков страны приезжали по обмену опытом специалисты! Проводились круглые столы, семинары, конференции… Люди хотели получать знания для того, чтобы улучшить работу по выращиванию «зеленого» золота по всей стране. И работники Заонежского лесхоза тоже ездили, тоже учились… Хорошее было время! Дружное, работящее! Не успеют отсеяться, а это всегда недельные командировки, впереди – лето, а для работников лесной охраны – время лесных пожаров. Ни днём, ни ночью покоя нет! «Выдернуть» могут в любу минуту: лес горит! Особенно тяжело тушить леса в горах, поэтому не случайно держали лошадей. Техника в горах не пройдет, а выносливый друг – лошадка – сделает своё дело. Вот мало кто поверит, а работники лесхоза, в том числе и женщины, конечно, и моя мать прекрасно «управляли» лошадью, скакали только так! И никто не возражал – выходной, отгул, отпуск… Поднимались все! Лес горит! Заготовка шишек, осветление лесов, рубки ухода, посевная, борьба с пожарами – да разве всё перечислишь? Помню, как родители, по приезду с командировок, лечили большие язвы на теле: гнус, мошка, комары делали своё дело… А лес рос, откликался на внимание, заботу и любовь! Радовали своей неповторимостью сосны, ели, берёзы… Квартал за кварталом, всё было на учете, у каждого – свое лесничество, век не забыть – восточное, северное, южное… Всех директоров, лесничих, водителей, лесников помню! Почти никого с нами уже нет. Светлая память вам, великие люди, золотые руки, добрые сердца! Таких людей, скорей всего, уже не будет… …Прошли годы. К сожалению, нет уже нашего лесхоза, он прекратил своё существование в 2008 году. Я хожу в лес постоянно, вернее, туда, что от него осталось, сейчас беру бруснику в том самом месте, где когда-то был питомник карельской березы. Нет больше друга у нашего леса, а вот потребителей много, об этом говорят вырубленные леса, светящиеся не золотом листвы и богатством его даров, а голыми пнями. Но, тем не менее, дорогие друзья, с праздником, с днем работника леса! Будем ждать лучших времен, настоящих хозяев у власти. Будем надеяться, что придут люди и во главу угла поставят заботу о лесе, воде, почве, людях... Особенно поздравляю тех, кто имел отношение к родному Заонежскому лесхозу, годы жизни которого можно обозначить 1947, а смерти – 2008». Председатель правления КРОО «Заонежье» Валентина Сукотова. Смотрите фото в нашем Вк-посте, читайте, пишите комментарии.

Страшнее пожара может быть только пришлый лесоруб Пугающую картину увидели жители Медвежьегорска в районе телевышки - недавно в окрестностях райцентра стоял живой лес, а теперь - пустошь. Видео - Команда жителей Медвежьегорск. Голос за кадром:

"Лес - это наше богатство, берегите его от пожара". Страшнее пожара может быть только пришлый лесоруб.

Жительница Пиндуш Оксана пишет, что саженцы в районе Светлого ручья не нашла, но обнаружила помеченные деревья - значит будут новые вырубки. Теплый сентябрь дал жителям Карелии возможность чаще бывать в лесу. Но где найти этот лес, если даже в ближайших окрестностях городов и поселков его вырубают подчистую. Под нашим Вк-постом (там есть еще фото) люди пишут комментарии. Вот один из них:

Такая же ситуация во всех районах Карелии. Если раньше ещё как то контролировали эти процессы, то теперь полный хаос. Просто заедьте в Падас под ПТЗ, там просто ужас. А власть пляшет и калитки ест. Доколе?

«Проданное детство» По-домашнему уютный детский сад на окраине Медвежьегорска угробила местная власть, не помог и Шандалович. Фотографии «останков» детского сада в поселке Труда, расположенного на окраине Медвежьегорска, в наш паблик прислал местный активист Денис Орлов. Озабоченность судьбой детского сада еще в 2017 году выразили местные депутаты, к которым обратились родители – по слухам учреждение должны были закрыть из-за выявленных Роспотребнадзором недочетов.

Депутаты тогда посетили этот детский сад, впечатление осталось хорошее – он выглядел домашним, просторным, с хорошей кухней, ухоженной территорией, окруженной соснами. Родители буквально рыдали, умоляя не закрывать учреждение, которое так любят их дети. И вот здание несколько лет стоит заброшенное, как немой укор оптимизаторам, его разносят.

- рассказывает Ольга Плеханова. Скандал с закрытием детсада в ту пору дошел до спикера ЗС Карелии Шандаловича, который являлся депутатом от Медвежьегорского района. Он посетил учреждение и прокомментировал увиденное так:

Садик нравится детям и родителям. Проведена большая работа по устранению нарушений. Поэтому при наличии технической возможности необходимо продолжить реконструкцию и сохранить учреждение.

По итогам встречи участники договорились о том, что в ближайшее время будет проведено обследование детского сада техническими специалистами, после чего стороны соберутся еще раз. Но внимание депутата ЗС РК от Медвежьегорского района Шандаловича к проблеме сошло на нет. Активисты объяснили его временный «интерес» тем, что на носу были выборы в парламент. Обследование садика так и не провели. Родители и местные депутаты отмечали, что судьба детского сада в поселке Труда находится в руках районной власти, которая полтора года с момента выданного Роспотребнадзором в мае 2016 года предписания не удосужилась подготовить дефектную ведомость и смету для исполнения выдвинутых надзорным ведомством требований. Граждане считали, это делалось намеренно, чтобы по-тихому закрыть (точнее – «оптимизировать») садик, а детей распихать по другим учреждениям. Дожил детсад лишь до конца 2018 года. Являвшаяся тогда депутатом Медвежьегорского горсовета Валентина Евсеева рассказала чем закончилась борьба:

В России объявлено Десятилетие детства. Детский сад №8 в Медвежьегорске ликвидирован! Наезд на детский сад начался с приходом к власти Яляева. Одна из "зацепок" ликвидации - печное отопление, типа, опасное для детей. Но от печного отопления отстали, всё оказалось в порядке. Роспотребнадзор обнаружил, что надо оборудовать раздельные раздевалки и оборудовать туалетную комнату. Власть надеялась, что РПН детский сад и прикроет. Однако нашлась статья в пользу сохранения детского сада: в адрес местной власти было направлено предписание для устранения недостатков. А поскольку власть не шевелилась, общественность вместе с руководством садика начали операцию по его спасению. «Наш земляк и архитектор Владимир Попов, изучив ситуацию, прямо сказал, что проблема надуманная, и всё можно решить, если, конечно, цель - сохранить, а не уничтожить. Он готов был подготовить проект (бесплатно). Но власть решила проблему по-своему: оставили одну группу. Казалось, вопрос решён. Но, как показало время, это была лишь часть плана ликвидации.

По мнению Дениса Орлова, территория бывшего детсада весьма привлекательная, и скоро здесь может появиться очередной сетевой магазин или коттедж. Говорят, объект уже выставлялся на продажу на «Авито» и, наверняка, у него уже есть собственник. Какую сумму выручил бюджет района за проданное детство выяснить активистам не удалось. Все играют в молчанку… Фото, комментарии - наш Вк-пост.

В Заонежье нашел свое предназначение Карелия потеряла лучшего знатока и защитника деревянной архитектуры. Ушел академик Вячеслав Петрович Орфинский… Утрата, осознать которую тяжело. В этом году ему исполнилось 95 лет. Многие годы ученый бескомпромиссно защищал от новых варваров деревянную архитектуру Русского Севера, как точно пишут журналисты интернет-издания «Лицей».

Мы учились у вас не бояться, не отступать, искать и находить единомышленников-бессребреников. Недоброжелатели вас публично поносили, клеветали, оскорбляли - вы не обращали внимания и продолжали отстаивать дело, которому служили всю жизнь.

- добавляют они. Особенно академик любил Заонежье. Его рассказы об экспедициях к памятникам былинного края и гостеприимных заонежанах, разговаривающих на невероятно певучем диалекте, можно было слушать часами напролет. Сам он признавался, что именно здесь нашел свое предназначение:

После окончания 2 курса МАрхИ мы с сокурсниками провели ряд самостоятельных экспедиций в Заонежье. Я понял тогда, что нашел дело своей жизни – должен заняться не только поисками и утверждением национального своеобразия архитектуры, но и его защитой.

В начале августа в заонежской деревне Терехово, где всё дышит исторической памятью, мы стояли возле разрушающегося признанного памятником архитектурного наследия дома Петра Мелехова, сокрушаясь его состоянием. И тут Валентина Сукотова вспомнила, что лет 10 назад вместе с академиком Орфинским они так же стояли рядом с этим домом и ужасались:

Вячеслав Петрович восторгался этим домом-кошелем, по словам ученого, он оригинален своей архитектурой. Как говорят у нас, дом этот "на две половины". Крыша-то одна, а постройки две, можно жить двум хозяевам. Видно так и было задумано у Петра Мелехова, потому что семьи были большие, многопоколенные. Тут все - и хлева, и сараи, и дровенники. Вот такой это был дом! Мы с Вячеславом Петровичем ходили вокруг, внимательно рассматривали, а он сокрушался, как обидно уходит великое наследие Русского Севера. И государство не прилагает никаких усилий по спасению настоящих шедевров деревянного зодчества.

- говорит председатель КРОО «Заонежье». Пару десятков лет назад дом Петра Мелехова еще можно было сохранить, но присвоенный статус памятника не позволял хозяевам даже гвоздь вбить, не говоря уже о починке крыши или укрепления фундамента. И таких старинных домов, приговоренных к гибели, по заонежским деревням – десятки. Хозяева отступились от них, боясь попасть под действие закона, а государству и дела нет… Внучка Петра Мелехова Людмила проводит в родовом доме лето. Несколько лет назад на свой страх и риск она наняла работников, которые перекрыли кровлю. Говорит, что ее отец очень боялся заниматься ремонтом дома, так как регулярно получал от республиканского ведомства по охране памятников устрашающие письма.

Прошлым летом сюда приезжали какие-то две женщины, представились сотрудниками Управления по охране памятников и спросили: не буду ли я против, чтобы дом вывели из реестра памятников культурного наследия? Обещали прислать какую-то бумагу, позвонить, но так и пропали

- рассказывает Людмила Максимова. Хозяйка любезно пригласила нас в свой дом. На стене портрет Петра Мелехова, который заработал на строительство промыслом в Санкт-Петербурге.

На Севере сегодня сложилась катастрофическая ситуация. По сути, Север гибнет. Попытки поддержать регион практически нигде не увенчались успехом. Надежды на большие бюджетные вложения не оправдались, и мы оказались перед необходимостью найти внутренние ресурсы. Я убежден, что спасти Север можно, лишь опираясь на культурные традиции, которые были выработаны на протяжении всей истории региона. Отказаться от этих традиций и превратить наш край в мертвую зону - это значит лишить себя будущего

- эти слова из интервью Вячеслава Орфинского, 2005 года цитирует журналист Валерий Поташов. И добавляет:

Деревню тогда спасти удалось, а страна только начинала путь на дно.

Вместе с академиком Орфинским ушла эпоха…

На Севере сегодня сложилась катастрофическая ситуация. По сути, Север гибнет. Попытки поддержать регион практически нигде не увенчались успехом. Надежды на большие бюджетные вложения не оправдались, и мы оказались перед необходимостью найти внутренние ресурсы. Я убежден, что спасти Север можно, лишь опираясь на культурные традиции, которые были выработаны на протяжении всей истории региона. Отказаться от этих традиций и превратить наш край в мертвую зону - это значит лишить себя будущего

- эти слова из интервью Вячеслава Орфинского, записанного в 2005 году. Оно вышло в газете "Россiя" под заголовком "Путь на дно" и было посвящено планам строительства крупной ГЭС на реке Кемь, которое грозило затоплением исторической карельской деревне Панозеро. «Деревню тогда спасти удалось, а страна только начинала путь на дно», - пишет журналист Валерий Поташов в своем телеграмм-канале. Вместе с академиком Орфинским ушла эпоха…

В Заонежье нашел свое предназначение Карелия потеряла лучшего знатока и защитника деревянной архитектуры. Ушел академик Вячеслав Петрович Орфинский… Утрата, осознать которую тяжело. В этом году Вячеславу Петровичу Орфинскому исполнилось 95 лет. Многие годы ученый бескомпромиссно защищал от новых варваров деревянную архитектуру Русского Севера, как точно пишут журналисты интернет-издания «Лицей». «Недоброжелатели вас публично поносили, клеветали, оскорбляли - вы не обращали внимания и продолжали отстаивать дело, которому служили всю жизнь...» Особенно академик Орфинский любил Заонежье. Его рассказы об экспедициях к памятникам былинного края и гостеприимных заонежанах, разговаривающих на невероятно певучем диалекте, можно было слушать часами напролет. Сам академик признавался, что именно здесь нашел свое предназначение: «После окончания второго курса МАрхИ мы с сокурсниками провели ряд самостоятельных экспедиций в Заонежье. Я понял тогда, что нашел дело своей жизни – должен заняться не только поисками и утверждением национального своеобразия архитектуры, но и его защитой. И трудно сказать, что было важнее». …В начале августа в заонежской деревне Терехово, где всё дышит исторической памятью, мы стояли возле разрушающегося признанного памятником архитектурного наследия дома Петра Мелехова, сокрушаясь его состоянием. И тут Валентина Сукотова вспомнила, что лет десять назад вместе с академиком Орфинским они вот так же ужасались, до какого состояния довело государство этот уникальный памятник, взяв его под охрану. - Вячеслав Петрович восторгался этим домом-кошелем, по словам ученого, он оригинален своей архитектурой, - говорит председатель КРОО «Заонежье». - Как говорят у нас, дом этот "на две половины", то есть один к одному два дома в одном. Крыша-то одна, а постройки две, можно жить двум хозяевам. Видно так и было задумано у Петра Мелехова, потому что семьи были большие, многопоколенные. Хозяйственные постройки занимали пространство ничуть не меньшее, чем жилые. Тут все - и хлева, и сараи, и дровенники... Вот такой это был дом! Мы с Вячеславом Петровичем ходили вокруг, внимательно рассматривали, а он сокрушался, как обидно уходит великое наследие Русского Севера. И государство не прилагает никаких усилий по спасению настоящих шедевров деревянного зодчества. Пару десятков лет назад дом Петра Мелехова еще можно было сохранить, но присвоенный статус памятника не позволял хозяевам даже гвоздь вбить, не говоря уже о починке крыши или укрепления фундамента. И таких старинных домов, приговоренных к гибели, по заонежским деревням – десятки. Хозяева отступились от них, боясь попасть под действие закона, а государству и дела нет… Внучка Петра Мелехова Людмила проводит в родовом доме лето. Мы застали ее во дворе – женщина убирала скошенную траву и охотно пошла на разговор. Несколько лет назад на свой страх и риск она наняла работников, которые перекрыли кровлю в более крепкой части дома. Говорит, что ее отец очень боялся заниматься ремонтом дома, так как регулярно получал от республиканского ведомства по охране памятников устрашающие письма. Боялся наказания… - Прошлым летом сюда приезжали какие-то две женщины, представились сотрудниками Управления по охране памятников и спросили: не буду ли я против, чтобы дом вывели из реестра памятников культурного наследия? Обещали прислать какую-то бумагу, позвонить, но так и пропали, - рассказывает Людмила Максимова. Хозяйка любезно пригласила нас в свой дом, хотя переступать порог изрядно перекошенного строения было страшновато. Внутри жилая половина выглядит крепкой. На стене портрет Петра Мелехова, который заработал на строительство отхожим промыслом в Санкт-Петербурге – так было принято в Заонежье.