Обителей много

По мнению Шивы, жизнь в конечном счете заключается в латании дырок. Шива никогда не говорил метафорами. Латание дыр – его занятие в буквальном смысле слова. Такова наша профессия. Но есть и дырка иного рода – кровавый разрыв, что разделяет семью. Порой при рождении, порой позже. Все мы пытаемся сшить разорванное. Это цель жизни. Невыполненная, она переходит к следующему поколению.

Абрахам Вергезе, Рассечение Стоуна (От «Завета воды» оказалось нетрудно перейти к более раннему произведению Вергезе. Предвкушаю ещё одно погружение в Большую Историю о любви, жизни, смерти и долге)

ПЕРСОНАЖИ, продолжаю (и скоро закончу) Я написала про двух из четырёх главных героев новой книги, осталось представить вам ещё двоих. С Олегом многие уже познакомились в рассказе «Птичий мост». Это, кстати, редкий пример того, как мне удалось и рассказ под конкурс написать (соблюдая условия и сроки), и от работы над большой историей не отрываться. Когда я поняла, что мне предстоит писать про пятнадцатилетнего подростка (мальчика!), я снова растерялась: с этой вселенной я пока не знакома. Я позвонила детной подруге, у которой сыновья подходящего возраста и попросила мне набросать приблизительные конфликты/боли пятнадцатилетних. Того, что она успела сказать, с лихвой хватило для рождения Олега; когда я начинала писать «Птичий мост», я не знала, куда его приведёт его боль и его поиск, а теперь знаю (и вы знаете) — в посёлок Морское на Куршской косе. Нетрудно догадаться, что именно там я планирую свести нити романа для итоговых катарсисов (мн.ч.). Нетрудно также предположить, что всё может случиться совсем иначе, чем в авторской задумке. Олег — ранимый, чувствительный, верный, быстрый, а ещё он удивительно видит мир — ему, например, совсем не всё равно, во что одеваются люди вокруг (не в смысле моды, а в смысле соответствия цветовых решений окружающей реальности); тут уместно вспомнить любимое мной слово «конгруэнтность». Олег очень чувствует, видит эту самую конгруэнтность, из чего я делаю вывод, что для него решающее значение имеет визуальный канал восприятия (что удивительно, потому что он музыкант, скрипач с абсолютным слухом). Младшая сестра Олега — Нина одиннадцати лет. Очередной чертёнок в юбке (и в тельняшке). Вообще я «добрый» писатель: у меня всё семейство травмировано на старте потерей члена семьи (не удивляйтесь, почему в «Птичьем мосту» об этом ни слова: на момент написания рассказа я сама знала не всё), но Нине пришлось тяжелее всех: мало того, что любимая тётя разделяла её увлечение парусным спортом, так она ещё и обещала натаскать пятиклашку по немецкому, который Нина пока ненавидит. Нина как раз воспринимает мир на звук, ей режет слух дисгармония. Немецкий она приняла в штыки (когда в пятом классе разделили класс на группы «французский/немецкий», Нине не досталось места во французской). В общем, и Калининград, и область детку не порадуют от слова «совсем», потому что тут слишком много немецкого, оно лезет из всех щелей. Нина сложная, я пока едва к ней подступилась. В Балтийске её слегка попустит: там яхты, море, и чайки «почему-то кричат по-русски, а не по-немецки, как в Янтарном». А ещё у неё произойдёт удивительная встреча в ботаническом саду Калининграда, и эта встреча подтолкнёт сознание Нины к трансформации: она станет чуть меньше ненавидеть немецкий и чуть больше интересоваться сложными и экзотическими словами. Больше пока раскрыть не могу (хаха, я пока сама не очень много знаю). И, понимаете, эти детали — у кого какой канал восприятия ведущий, кто что любит/ненавидит, мне открывается по ходу. Я делаю заметки в отдельном файле, чтобы потом, когда будет готов черновик, пройти по линии каждого персонажа с частым гребнем и проверить: если этот видит цвета, а эта — слышит звуки, как они должны разговаривать, реагировать, чувствовать — в каждой ситуации? Если пытаться вносить правки по ходу, можно долго топтаться на одном месте, поэтому я решила писать черновик безоглядно. #39_рабочее

«Создание персонажей в голове писателя в своей сути создание субличностей. "Субличность представляет собой динамическую подструктуру личности, обладающую относительно независимым существованием" (Р. Ассаджиоли). Даже если писатель создает персонажа, списывая его с реального человека, он наделяет его частью собственного сознания, он вживается в эту роль, в созданную им оболочку, чтобы заставить персонажа говорить, развиваться, страдать и преодолевать препятствия. <...> Можно сказать, в своем лучше проявлении, как мастер создания книжных персонажей, писатель буквально висит на волоске от шизофрении с ее голосами в голове (когда психика расщепляет личность на отдельные части, между которыми нарушается связь) или от расстройство множественной личности (когда психика расщепляется на несколько личностей). Шутка. Но она недалека от правды. На волоске. Я про процесс создания персонажей изнутри.» Анна Гутиева, «О чём кричит редактор» (*вздыхая* Так и живём. На волоске. А среди персонажей попадаются маньяки, одержимые, нестабильные люди, просто мудаки и... кто там только не попадается 🤪) #цитаты_смыслы

Стихотворение дня Полина Орынянская. Тёмный сад Т. Спасибо, друг, за этот тёмный сад, куда дорогу осень позабыла. За то, что этот дикий виноград повсюду тянет медленные жилы, ещё немного – оплетёт меня, опутает, укутает... Молчи же. Мы столько раз пытались подменять словами боль – и получалось выжить на день, на два, а после, как трава, беда опять тянулась и шумела. В начале были вовсе не слова, а тишина до самого предела. И истина возникла из неё – из этой тьмы немой и окаянной. Перетряхая ветхое старьё, накладывая прошлое на раны, сама себе, поверишь ли, смешна – так бесхребетно прятаться в былое... Кто видит свет, тем полночь не темна. Мы сами выбираем времена, однажды выбрав веру и героев... Ну всё. Давай молчать. Переболим. Стекает вниз густой небесный дым, и яблони теряются в тумане. Ещё сверчки по-летнему ворчат... Мы пролистали столько дней назад. Мы в этот тёмный предосенний сад вошли с тобой, как в воду иордани.

Спонсор моей сегодняшней работоспособности (это я только тут два поста написала, а ещё в другом месте многословно высказалась про Ратсхоф, написала объявление о встрече книжного клуба, сделала десяток мелких дел, и это всё не считая нормы текста) — кофейня «Оптимист». Давно у нас не было рубрики #обитель_писателя Жизнь привела меня на Лиговский проспект (не первый раз, надо сказать, и, думаю, не последний): район этот противоречив (и многолик), но есть в нём очень приятные уголки. В одном из таких уголков я теперь осваиваюсь по средам. А раз осваиваюсь — надо кофе. Mission completed. Кафе «Оптимист»: кофе, уютные столики у окна (если повезёт), два этажа (будьте бдительны, маленькость кафе обманчива: один из проходов ведёт в просторное помещение), розетки, еда и — проверено — отличный вишнёвый пирог. Бонус — птички на фасаде. 📍Ул. Черняховского, 25.

Читаю дальше «О чём кричит редактор» Анны Гутиевой, и у меня ощущение, будто друг держит за руку и подбадривает в сложный период (а какой период в написании романа простой? 🤣). Я утвердилась в ощущении, что я не обязана (да и не могу) понимать про персонажей всё сразу; когда я разрешила себе знакомиться с ними по ходу движения вперёд и переписыать текст столько, сколько мне понадобится, мне снова стало спокойнее. Но про переписывание я расскажу потом, а сегодня — про персонажей. Я уже упоминала, что изначально задумывала роман в рассказах. Мне хотелось написать сборник историй про Калининградскую область, на первый взгляд между собой не связанных, но объединённых историей семьи, которая путешествует и всячески приключается. История семьи вышла на первый план и заслонила собой всё остальное. Фокус сместился к героям истории, я сдалась и стала писать просто роман (хотя в нём есть пара фрагментов, которые читаются как отдельные рассказы). Так вот, герои. Мама, папа, сын, дочь. Главная героиня — а у меня всё-таки будет главная героиня — мама. Я решила пойти по проторенному пути и писать женскую историю глазами женщины; всё же у меня пока немного опыта (и дерзости). Я готовлю себя к другой прозе и другому сюжету, но до этого мне ещё надо дорасти. 🙂 Почему её зовут Варвара (никогда не любила это имя, кстати)? Имя пришло вместе с регионом как бы само собой (а потом я прочитала, что Св. Варвара пользовалась особым почитанием у рыцарей-тевтонцев, и у меня появилась новая точка притяжения в области — кирха Св. Варвары (пока не знаю, сыграет ли она в сюжете). С Варей всё иначе, чем с Ксеней. Если в тот раз я сначала думала, что писать будет легко, а потом всё меньше понимала Ксеню и всё сильнее на неё злилась, сейчас я сначала испугалась женщины с экзотическим именем, а потом испугалась нашей похожести. Теперь я предпринимаю усилия, чтобы дистанцироваться, чтобы читатели не успели намертво приклеить лирического героя к автору и думать, что написанное о Варе написано обо мне. Вот уж нет. В книге «О чём кричит редактор» есть главы про психологическое построение персонажа, простая схема, которая облегчит работу над любой историей. Нужно ответить: 1. Чего боится персонаж, от чего бежит (формула боли). 2. Чего хочет достичь персонаж, чтобы избежать боли (ложная цель). 3. Какое основное чувство иллюстрирует персонаж (эмоциональный потенциал). Я не буду пересказывать содержимое главы, скажу лишь, что работа по предложенным Анной принципам мне сейчас очень помогает. Я создаю в голове опорную схему, но, чтобы оживить героя, нужно подключать сверхрациональный элемент творчества — собственно, прыжок веры, устанавливать связь с ноосферой, где они все (Варя, её муж и дети) уже есть, уже ждут моего со-участия. Тогда я вижу и слышу. Мне остаётся только записывать. Итак, отвечая на заданные вопросы, я придумала Варе страх, которого нет у меня самой (мой психотерапевт (если бы он у меня был) сейчас скептически ухмыльнулся бы), и вообще, сделать её по-максимуму трусихой на разных уровнях. Это очень интересно: взять эмоцию, определяющую персонажа, и с лупой разглядывать потом все его действия (и диалоги): а как бы он в этой ситуации действовал из страха? Я потому и говорю про переписывание некоторых мест и постепенное раскрытие персонажа для автора. Муж, Сергей. Я снова постаралась не уходить в темы, которых не понимаю (в этот раз никаких сумасшедших архитекторов!). Мой герой — врач. Чтобы его понять, я звонила психотерапевту (ой, я же вам сказала, что у меня нет психотерапевта 🤣) и терзала коллегу-врача мужского пола (буквально: дороой друг, а какая у тебя формула боли? 😁). Вообще на этом Сергее я сейчас тренируюсь писать сильную мужскую фигуру — раз и писать мужской фокал — два, потому что свой opus magnum в медицинской сфере я пока вижу именно с мужским фокалом.

Двести пятьдесят тыщ знаков, больше половины рукописи позади, и я, наконец, дождалась появления магреализма в тексте, оооо, вы не представляете, как я рада. Как бы это объяснить. Я могу и умею в реализм. Но я считаю своим призванием писать тексты о том, что было, но как бы не было, но, на самом деле, было. О чудесах. Кому магреализм, кому христианский реализм (помню, как я зажгла об этом крошечную лекцию в Пензенской библиотеке 🤣). И вот, я заявляю, что пишу роман в жанре «реализма с элементами магреализма», а сама всё жду, жду и жду: ну когда будет чудо, когда? Закопалась в семейную психологию, в психологию подросткв, в историю Восточной Пруссии и Калининградской области, во всё на свете закопалась, а чуда всё нет. И вот, наконец. Ещё не чудо, ещё намёк, лучик, отблеск. на косе случается #39_рабочее

Стихотворение дня Любовь Афоничева Я так люблю мерцание и трепет, которые видны лишь краем глаза, которые слегка заденут сердце, войдут тончайшей нитью в позвоночник, и не успеешь ты сказать «спасибо» - как растворятся в фоне. Чтоб возникнуть в какой-то день недели неизвестной... Из них не соберешь ни слово «вечность», ни меч джедайский, ни картину мира. Но если бы они не возникали, то был бы каждый день, как суп без соли - все, вроде, так же... но уже не вкусно. #цитаты_жемчуг

🎶 С удовольствие прочитала очередной вдумчивый отзыв на дилогию «Соната с речитативом«/«Время жестоких чудес» — на канале Заквашен на книгах. #времяжестокихчудес_отзывы Раз мы как раз давеча обсуждали Ксенин характер, вот цитата из свежих читательских впечатлений: Ксеня Нецветай состоит из сплошных не: она не любит и не понимает людей, музыку и город на Неве. И даже этимология фамилии отсылает к древнему поверью, когда человек хотел таким незатейливым фокусом отвести от себя беду, как бы говоря вездесущему злому духу, что ничего цветущего, красивого, радостного и полного жизни нет поблизости: нельзя будет отнять то, чего (как бы) нет. Полностью отзыв можно прочитать по ссылке. Кроме того Юлия, автор блога, впечатлила меня тем, что не только пошла слушать музыку, которую я упоминаю в романе, но и расказала о незнакомых мне нюансах, связанных с «Адажио» Альбинони, в частности, о том, что произведение — музыкальная мистификация. Я не знала 🙈, а вы? На самом деле, почти весь роман вырос из двух вещей: из истории «девочка заходит в комнату умершего деда, а там...» (мне стало интересно, ЧТО там) и вот этой самой сцены — дождь, Питер, квартира, кот, Ксеня ждёт деда, а он не возвращается, и потом — Адажио Альбинони в фортепианном исполнении.