Нефтегазовый Мир

ПРОДОЛЖЕНИЕ. Начало – см. в посте выше: 👆⬆️👆 --- Совсем недавно глава «Роснефти» господин Сечин жаловался на то, что средняя налоговая нагрузка в «нефтянке», мол, составила аж 75%. Так, вот, для ННК, не имеющих в силу специфики их бизнеса ни возможности маневра в нефтепереработке, ни оптово-розничного сбыта нефтепродуктов налоговая нагрузка в среднем колеблется между 80-88%. В результате, ННК, специализирующиеся на освоении преимущественно мелких месторождений, объём запасов которых с каждым годом только стремительно нарастает в отечественной минерально-сырьевой базе, претерпевают в большинстве случае весьма ощутимые проблемы, из-за которых численность их стабильно падает. В 2022 году, когда ещё была доступна отчётность ЦДУ ТЭК, на всю громадную Россию приходилось всего чуть более сотни ННК. Для сравнения: в США знаменитую «сланцевую революцию», поставившую «на уши» мировые нефтегазовые рынки совершили несколько тысяч ННК. Так что, знает ли первый заместитель губернатора Алексей Забозлаев, говоря о том, что малые месторождения привлекательны для небольших независимых региональных компаний, а сколько этих самых малых компаний есть в фактическом наличии, чтобы воспользоваться правом регионов распоряжаться небольшими месторождениями❓🤔🧐 И какие стимулы для разработки «мелочи» получат эти малые компании, даже если они и сыщутся❓🙄 А никакие❗️😐 ❗️К примеру, 9 сентября СМИ сообщили, что Минфин отказал предложению одной ассоциации, декларирующей уже почти 30 лет, что якобы защищает интересы ННК, предоставить льготы по налогу на добавленный доход (НДД) для мелких углеводородных месторождений. Заметьте, льготы предлагались целенаправленно ни для ННК, ни для ВИНК, а именно для небольших месторождений, которые, так уж выходит из практики продвинутых в недропользовании стран, оптимальнее всего разрабатываются именно небольшими независимыми компаниями. А чтобы была понятна цена вопроса, напомню мнение ныне, увы, покойного академика Алексея Эмильевича Конторовича, который часто говорил о миллиардах (‼️!) тонн извлекаемых запасов так называемой «мелочи». Причём, многие из них находятся в сравнительно обжитых регионах с развитой инфраструктурой. Просто разбросаны они по громадной России, как горох по столу. Но зато не имеют таких чудовищных рисков (особенно, в пору санкций), как крупные месторождения в Арктической зоне. ☄️ А всего-то нужно сподобиться чиновникам и парламентариям и учесть, наконец-то, в нормативно-законодательной базе специфику бизнеса не только ВИНК, но и ННК. И была бы тогда у нас настоящая диверсификация добычной базы: «крупняк» - для крупных ВИНК, а «мелочь», в совокупности довольно масштабная - для небольших и юрких ННК, особо нацеленных в силу меньшей забюрократизированности на инновации. Уверен, что и для противостояния жесточайшим антироссийским санкциям такое многообразие было бы нам очень даже кстати.👌

БЕСПЛОДНЫЕ МЕЧТАНИЯ РЕГИОНАЛЬНОГО ЧИНОВНИКА А бесплодные они потому, что оторваны от нынешних реалий жизни🤨 *** ❗️Ханты-Мансийский автономный округ (ХМАО) предлагает передать региональным властям право выдавать лицензии на разработку мелких нефтяных месторождений с запасами менее 2 млн тонн, сообщил первый заместитель губернатора Алексей Забозлаев, выступая на сессии Тюменского Промышленно-энергетического форума (TNF) «Ресурсная база России: что может стимулировать политику государства и компаний по росту запасов?».

«Необходимо менять подходы государства к недропользованию. И первая задача – лицензирование. Мы давно ведем разговор на федеральном уровне о том, чтобы все-таки часть федеральных полномочий по малым месторождениям передать на региональный уровень с запасами менее 2 млн тонн нефти и менее 3 млн тонн ресурсов»,

– сказал он. По словам замгубернатора, такие месторождения не интересны крупным, федеральным компаниям, однако они привлекательны для небольших независимых региональных компаний.

«Это не значит, что нужно отбирать полномочия у федеральных органов власти, это значит нужно проводить совместную работу и двигаться вперед. Малые участки на федеральном уровне не интересны, они интересны местным компаниями»,

– добавил замгубернатора. Это стало уже, прям, какой-то мантрой, исходящей от высокопоставленных чиновников ХМАО – регулярно призывать предоставить им право распоряжаться мелкими месторождениями. Например, чуть более года назад с аналогичным предложением выступала на экспертном совете по налоговому законодательству при комитете Госдумы РФ по бюджету и налогам ныне уже бывший губернатор ХМАО Наталья Комарова. Тогда она заявляла, что

«возможность регионам самим распоряжаться малыми месторождениями с запасами до 1 млн тонн нефти и ресурсами до 3 млн тонн позволит снизить административные барьеры на лицензионном этапе».

Понятное дело…😐 Из года в год нефтедобыча в ХМАО, нашем ведущем нефтедобычном регионе, стабильно падает. И при этом окружным начальникам, естественно, постоянно приходит на ум уж очень позитивный опыт Татарстана, бывший первый президент которого Минтимер Шаймиев в 1997 году, когда республика испытывала аналогичные проблемы с падением нефтедобычи, воспользовался существовавшем в то время в России правом субъектов Федерации на так называемый «второй ключ» в недропользовании и издал специальный указ о повышении нефтедобычи, придавший импульс созданию в Татарстане так называемых малых нефтяных компаний (МНК), принявшихся осваивать мелкие месторождения, которые были не рентабельны для их разработки силами слишком массивной для таких целей Татнефти. В итоге, даже после отмены «второго ключа» МНК Татарстана добыли к 2016 году 100- миллионную тонну нефти и в общереспубликанской добыче нарастили свою долю до стабильных 20-22%. Но теперь то ведь нет ни права «второго ключа», ни подходящего сверхпробивного мудрого регионального лидера, чтобы начинать с нуля дорогу, аналогичную проложенной мудрейшим Шаймиевым. Но зато есть ситуация, при которой в нормативно-законодательной базе нефтегазового комплекса России и смежных с ним сегментов экономики учитывается специфика бизнеса исключительно крупных вертикально-интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) и абсолютно игнорируются особенности деятельности так называемых независимых (т.е. не интегрированных в ВИНК и не аффилированных ни с ВИНК, ни с государством) нефтегазодобывающих компаний (ННК), зачастую называемых в просторечии «малыми и средними», которые в отличие от ВИНК не имеют собственной коммерческой нефтепереработки и сети АЗС, а занимаются исключительно разведкой, добычей и сбытом нефти. Но налоги при этом они платят по той же модели, что и ВИНКи, правда, не получая ни обратного акциза, ни демпфера, к примеру. Что же имеем в итоге такой экономической политики❓🤔 А вот, что👇 ПРОДОЛЖЕНИЕ – см. в посте ниже: 👇⬇️👇

Так, вот, для ННК, не имеющих в силу специфики их бизнеса ни возможности маневра в нефтепереработке, ни оптово-розничного сбыта нефтепродуктов налоговая нагрузка в среднем колеблется между 80-88%. В результате, ННК, специализирующиеся на освоении разных неудобий и мелких месторождений, объём запасов которых с каждым годом только стремительно нарастает, претерпевают в большинстве случае весьма ощутимые проблемы, из-за которых численность их стабильно падает. В 2022 году, когда ещё была доступна отчётность ЦДУ ТЭК, на всю громадную Россию приходилось всего чуть более сотни ННК. Для сравнения: в США знаменитую «сланцевую революцию», поставившую «на уши» мировые нефтегазовые рынки совершили несколько тысяч ННК. Так что, знает ли первый заместитель губернатора Алексей Забозлаев, говоря о том, что малые месторождения привлекательны для небольших независимых региональных компаний, а сколько этих самых малых компаний есть в фактическом наличии, чтобы воспользоваться правом регионов распоряжаться небольшими месторождениями? И какие стимулы для разработки «мелочи» получат эти малые компании, даже если они и сыщутся? А никакие! К примеру, 9 сентября СМИ сообщили, что Минфин отказал предложению одной ассоциации, декларирующей уже почти 30 лет, что якобы защищает интересы ННК, предоставить льготы по налогу на добавленный доход (НДД) для мелких углеводородных месторождений. Заметьте, льготы предлагались ни для ННК, ни для ВИНК, а именно для небольших месторождений, которые, так уж выходит из практики продвинутых в недропользовании стран, оптимальнее всего разрабатываются именно небольшими независимыми компаниями. А чтобы была понятна цена вопроса, напомню мнение ныне, увы, покойного академика Алексея Эмильевича Конторовича, который часто говорил о миллиардах (!!!) тонн извлекаемых запасов так называемой «мелочи». Причём, многие из них находятся в сравнительно обжитых регионах с развитой инфраструктурой. Просто разбросаны они по громадной России, как горох по столу. Но зато не имеют таких чудовищных рисков (особенно, в пору санкций), как крупные месторождения в Арктической зоне. А всего-то нужно сподобиться чиновникам и парламентариям и учесть наконец в нормативно-законодательной базе специфику бизнеса не только ВИНК, но и ННК. И была бы тогда у нас настоящая диверсификация добычной базы: «крупняк» - для крупных ВИНК, а «мелочь», в совокупности довольно масштабная - для небольших и юрких ННК, особо нацеленных в силу меньшей забюрократизированности на инновации. Уверен, что и для противостояния жесточайшим антироссийским санкциям такое многообразие было бы нам очень даже кстати.

БЕСПЛОДНЫЕ МЕЧТАНИЯ РЕГИОНАЛЬНОГО ЧИНОВНИКА А бесплодные они потому, что оторваны от нынешних реалий жизни *** Ханты-Мансийский автономный округ (ХМАО) предлагает передать региональным властям право выдавать лицензии на разработку мелких нефтяных месторождений с запасами менее 2 млн тонн, сообщил первый заместитель губернатора Алексей Забозлаев, выступая на сессии Тюменского Промышленно-энергетического форума (TNF) «Ресурсная база России: что может стимулировать политику государства и компаний по росту запасов?».

«Необходимо менять подходы государства к недропользованию. И первая задача – лицензирование. Мы давно ведем разговор на федеральном уровне о том, чтобы все-таки часть федеральных полномочий по малым месторождениям передать на региональный уровень с запасами менее 2 млн тонн нефти и менее 3 млн тонн ресурсов»,

– сказал он. По словам замгубернатора, такие месторождения не интересны крупным, федеральным компаниям, однако они привлекательны для небольших независимых региональных компаний.

«Это не значит, что нужно отбирать полномочия у федеральных органов власти, это значит нужно проводить совместную работу и двигаться вперед. Малые участки на федеральном уровне не интересны, они интересны местным компаниями»,

– добавил замгубернатора. Это стало уже, прям, какой-то мантрой, исходящей от высокопоставленных чиновников ХМАО – регулярно призывать предоставить им право самим распоряжаться мелкими месторождениями. Например, чуть более года назад с аналогичным предложением выступала на экспертном совете по налоговому законодательству при комитете Госдумы РФ по бюджету и налогам ныне уже бывший губернатор ХМАО Наталья Комарова. Тогда она заявляла, что «возможность регионам самим распоряжаться малыми месторождениями с запасами до 1 млн тонн нефти и ресурсами до 3 млн тонн позволит снизить административные барьеры на лицензионном этапе». Понятное дело… Из года в год нефтедобыча в ХМАО, нашем ведущем нефтедобычном регионе, стабильно падает. И при этом окружным начальникам естественно постоянно приходит на ум очень позитивный опыт Татарстана, бывший первый президент которого Минтимер Шаймиев в 1997 году, когда республика испытывала аналогичные проблемы с падением нефтедобычи, воспользовался существовавшем в то время в России правом у субъектов Федерации на так называемый «второй ключ» в недропользовании и издал специальный указ о повышении нефтедобычи, придавший импульс созданию в Татарстане так называемых малых нефтяных компаний (МНК), принявшихся осваивать мелкие месторождения, которые были не рентабельны для разработки их силами слишком большой для таких целей Татнефти. В итоге, даже после отмены «второго ключа» МНК Татарстана добыли 100- миллионную тонну нефти к 2016 году и в общереспубликанской добыче нарастили свою долю до стабильных 20-22%. Но теперь то ведь нет ни права «второго ключа», ни сверхпробивного регионального лидера, чтобы начинать с нуля дорогу, аналогичную проложенной мудрейшим Шаймиевым. Но зато есть ситуация, при которой в нормативно-законодательной базе нефтегазового комплекса России и смежных с ним сегментов экономики учитывается специфика бизнеса исключительно крупных вертикально-интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) и абсолютно игнорируются особенности деятельности так называемых независимых (т.е. не интегрированных в ВИНК и не аффилированных ни с ВИНК, ни с государством) нефтегазодобывающих компаний (ННК), зачастую называемых в просторечии «малыми и средними», которые в отличие от ВИНК не имеют собственной коммерческой нефтепереработки и сети АЗС, а занимаются исключительно разведкой, добычей и сбытом нефти. Но налоги при этом они платят по той же модели, что и ВИНКи, правда, не получая ни обратного акциза, ни демпфера. Что же имеем в итоге такой экономической политики? А вот что! Совсем недавно глава «Роснефти» господин Сечин жаловался на то, что средняя налоговая нагрузка в «нефтянке», мол, составила аж 75%.

УВЫ, В ТИШИ КАБИНЕТОВ И В РЕЖИМЕ УЗКОГО МЕЖДУСОБОЙЧИКА идет пока так называемое общественное 😳 обсуждение проекта Энергостратегии-2050 *** 4 сентября в кулуарах Восточного экономического форума глава Минэнерго Сергей Цивилев громогласно заявил журналистам, что Министерство энергетики России представит Энергостратегию-2050 до конца текущего года. ❗️При этом он отметил, что до конца года должно пройти общественное обсуждение проекта Энергостратегии и выразил надежду, что – далее цитирую:

«нам поступит много предложений, критики, это тоже полезно, если критика направлена на развитие и подчеркивает те моменты, на которые мы пока не обратили свое внимание».

И вот, 18 сентября прошло заседание Общественного совета при Минэнерго. На сайте Российского Энергетического Агентства при Минэнерго сообщается, что ключевой темой стало заседания стало обсуждение Энергетической стратегии России на период до 2050 года. Цитирую, что же стало известно общественности по итогам этого заседания так называемого Общественного совета:

«По итогам обсуждения все предложения и замечания, которые высказали члены Общественного совета, будут учтены при подготовке итоговой версии документа».

Всё❗️🤨 На сайте Минэнерго об этом заседании вообще нет никакой информации🤔 В официальных телеграм-каналах ни самого Минэнерго, ни даже Общественного совета при Министерстве энергетики Российской Федерации также полный молчок о прошедшем так называемом общественном обсуждении ЭС-2050 на заседании Общественного, подчёркиваю, совета при Минэнерго. Боюсь, если дело так и дальше пойдет, то не дождётся господин Цивилёв ни реально дельных предложений, ни тем более конструктивной критики ЭС-2050, направленной, как надеется (или лишь декларирует❓) глава Минэнерго, «на развитие» и подчеркивающей «те моменты, на которые» в самом министерстве пока не обратили внимание. Жизнь показывает, что парадные междусобойчики только «одобрям-с» и могут выдавать… 🧐‼️

«КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ!» (с) Нефтегазовый комплекс России начинает испытывать кадровый голод *** К завершающему сегодня свою работу Промышленно-энергетическому форуму в Тюмени (TNF) Центр социального проектирования «Платформа», основанный известным социологом и коммуникатором Алексеем Фирсовым [в разные годы он работал руководителем коммуникационных направлений в ряде коммерческих и исследовательских структур - УК «Роснано», ВЦИОМ, «Миллхаус» (управляющая компания Романа Абрамовича), «Сибнефть», «Газпром нефть», «Сибур», «Волга груп» (управляющая компания Геннадия Тимченко)], подготовил доклад «Вызовы и перспективы нефтегазовой отрасли», представляющий собой, как его охарактеризовали в самой «Платформе», «исследование на основе анализа экспертных позиций и массовых стереотипов» и нацеленное на то, чтобы

«определить наиболее острые и сложные аспекты развития нефтегазовой отрасли, а также зафиксировать ее переход к новой фазе: от шока и адаптации – к развитию в новой реальности».

Масштабный (аж, на две полосы❗️) пересказ этой фундаментальной работы опубликовали «Ведомости». Ну, а тем, кто заинтересуется полной версией доклада, даю ссылку. Если честно, меня лично в этом довольно массивном труде заинтересовал лишь кадровый раздел, потому что, как известно, именно «кадры решают всё».

‼️«Мы можем адаптироваться ко всему, но не к дефициту людей»,

– приводят авторы исследования слова руководителя крупной нефтесервисной компании. По оценкам аналитиков ЦСП «Платформа», сейчас в нефтегазовой отрасли не хватает свыше 200 000 сотрудников для закрытия штатных вакансий. Проблему усугубляет растущая конкуренция за персонал как внутри отрасли, так и в смежных областях. Главные причины дефицита кадров, как считают в ЦСП – демографический кризис, сокращение миграции, а также развитие сервисной экономики в мегаполисах, что стимулирует отток сотрудников в крупные города. В итоге на рынке труда сложилась ситуация «идеального шторма», отмечают авторы доклада. Ну, что… По-моему, явно не договаривают аналитики «Платформы». Так, по мнению весьма популярного в соцсетях экономиста - профессора географического факультета МГУ и эксперта в области социально-экономического развития регионов Натальи Зубаревич, озвученному ею, в частности, в одном из эфиров на платформе YouTube, очень много народа переманил значительно возросшими зарплатами остро востребованный сейчас ВПК. Кстати, оценки и мнения госпожи Зубаревич активно использованы и в докладе «Платформы». Там, например, приводится такое её мнение, что

«экономика России сталкивается с серьезным кадровым кризисом и ситуация не улучшится до 2032–2033гг.»

Весьма неутешительно… 😐 Грустно «улыбнула» и вот эта оценка ситуации с кадрами в нашей «нефтянке» от руководителя рабочей группы по вопросам экологической безопасности комиссии при президенте РФ по вопросам стратегии развития ТЭК и экологической безопасности Анатолия Яновского:

«На протяжении веков Россия активно привлекала для развития и разработки месторождений полезных ископаемых иностранный персонал и обучала собственные национальные кадры. Однако в последнее время отрасль занимается этими направлениями меньше».

Да, уж… С «иностранным персоналом» сейчас уж точно не густо…🤨

«КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ!» (с) Нефтегазовый комплекс России начинает испытывать кадровый голод *** К завершающему сегодня свою работу Промышленно-энергетическому форуму в Тюмени (TNF) Центр социального проектирования «Платформа», основанный известным социологом и коммуникатором Алексеем Фирсовым [в разные годы он работал руководителем коммуникационных направлений в ряде коммерческих и исследовательских структур - УК «Роснано», ВЦИОМ, «Миллхаус» (управляющая компания Романа Абрамовича), «Сибнефть», «Газпром нефть», «Сибур», «Волга груп» (управляющая компания Геннадия Тимченко)], подготовил доклад «Вызовы и перспективы нефтегазовой отрасли», представляющий собой, как его охарактеризовали в самой «Платформе», «исследование на основе анализа экспертных позиций и массовых стереотипов» и нацеленное на то, чтобы

«определить наиболее острые и сложные аспекты развития нефтегазовой отрасли, а также зафиксировать ее переход к новой фазе: от шока и адаптации – к развитию в новой реальности».

Масштабный (аж, на две полосы❗️) пересказ этой фундаментальной работы опубликовали «Ведомости». Ну, а тем, кто заинтересуется полной версией доклада, даю ссылку. Если честно, меня лично в этом довольно массивном труде заинтересовал лишь кадровый раздел, потому что, как известно, именно «кадры решают всё».

‼️«Мы можем адаптироваться ко всему, но не к дефициту людей»,

– приводят авторы исследования слова руководителя крупной нефтесервисной компании. По оценкам аналитиков ЦСП «Платформа», сейчас в нефтегазовой отрасли не хватает свыше 200 000 сотрудников для закрытия штатных вакансий. Проблему усугубляет растущая конкуренция за персонал как внутри отрасли, так и в смежных областях. Главные причины дефицита кадров, как считают в ЦСП – демографический кризис, сокращение миграции, а также развитие сервисной экономики в мегаполисах, что стимулирует отток сотрудников в крупные города. В итоге на рынке труда сложилась ситуация «идеального шторма», отмечают авторы доклада. Ну, что… По-моему, явно не договаривают аналитики «Платформы». Так, по мнению весьма популярного в соцсетях экономиста - профессора географического факультета МГУ и эксперта в области социально-экономического развития регионов Натальи Зубаревич, озвученному ею, в частности, в одном из эфиров на платформе YouTube, очень много народа переманил значительно возросшими зарплатами остро востребованный сейчас ВПК. Кстати, оценки и мнения госпожи Зубаревич активно использованы и в докладе «Платформы». Там, например, приводится такое её мнение, что

«экономика России сталкивается с серьезным кадровым кризисом и ситуация не улучшится до 2032–2033гг.»

Весьма неутешительно… 😐 Грустно «улыбнула» и вот эта оценка ситуации с кадрами в нашей «нефтянке» от руководителя рабочей группы по вопросам экологической безопасности комиссии при президенте РФ по вопросам стратегии развития ТЭК и экологической безопасности Анатолия Яновского:

«На протяжении веков Россия активно привлекала для развития и разработки месторождений полезных ископаемых иностранный персонал и обучала собственные национальные кадры. Однако в последнее время отрасль занимается этими направлениями меньше».

Да, уж… С «иностранным персоналом» сейчас уж точно не густо…🤨

«КТО НЕ СПРЯТАЛСЯ, Я НЕ ВИНОВАТ» (с) *** Телеграм-канал «Единая Россия. Официально» сообщил вчера, что Госдума приняла в первом чтении законопроект «Единой России» об усилении защиты объектов ТЭК и транспортной инфраструктуры от атак беспилотников. Слушая выступление депутата Госдумы Юрия Станкевича, представлявшего законопроект, особо обратил внимание на вот эти его слова:

«Законопроект обеспечит правовые гарантии защиты работников ведомственной и частной охраны от возможных претензий третьих лиц в случае нанесения ущерба при отражении атаки на защищаемый объект. Он наделит сотрудников ведомственной охраны правом применения специальных средств и огнестрельного оружия вне охраняемых объектов при пресечении атак БПЛА».

Похоже, ювелирная точность поражения вражеских дронов не планируется…🤨