My daily dose of drama

Режиссер, художник и драматург Савва Савельев очень любит свою дачу. Его выставка «Нимфея Альба» в пространстве бюро «Мох» (к слову, героев нашего проекта «Визионеры») о той самой любви не просто говорит, но распевает на разные лады и мотивы. Литературоцентричность Саввы и его талантов заметна в названии, отсылающем к «Школе для дураков» Саши Соколова, настольной дачной книге художника. Его подход к дачному мироустройству — природа придет и возьмёт свое — всячески разделяю. На экспозиции кусочек дачного мира присутствовует не только в виде произведений (и шпрот). Участвует и яблоня, с работы прыгнувшая в пространство «Мох» в Замоскворечье.

В Доме культуры «ГЭС-2» открылся проект «Небесные артефакты» Франциско Инфанте-Арана и Платона Инфанте под кураторством Полины Лобачевской. И это, конечно, впечатление. Семь созданных в разные годы (и даже эпохи) артефактов Франциско Инфанте разрослись в объемах и масштабах, чтобы занять собой Проспект «ГЭС-2». Художник, который всегда видел мир иначе и продолжает находиться в постоянном процессе познания неведомого и трудно определимого, неся в своем искусстве бескомпромиссность авторской своей правды, создавал артефакты для разных точек планеты, но в то же время как будто зная, что однажды они станут частью архитектуры Ренцо Пьяно. Это настоящий диалог, который оставляет после себя продолжительное впечатление. Автор идеи и куратор проекта Полина Лобачевская (а Полине Ивановне, на минуточку, 1 октября исполнится 95 лет) сегодня сказала: «В нашем деле надо уметь воображать, без этого ничего не бывает». Да и да. Ну а результат воображения команды можно увидеть с сегодняшнего дня и до 12 января.

В переписке Ингеборг Бахман и Пауля Целана, которую я читала половину лета, есть момент, когда она (живет в Вене) спрашивает его (живет в Париже), поехать ли ей на стажировку в Америку или в Париж. Они на тот момент любовники с ярким эпизодом в недавнем прошлом, так что Бахман, конечно, ждёт, когда Пауль ей ответит что-нибудь вроде: «Дорогая Инга, приезжай в Париж, я ведь здесь, скучаю, изнываю». Но вместо того Целан обижается. Хотела бы к нему, так не спрашивала, а просто выбрала бы Париж. Вообще вся их переписка, как и контекст, и время довольно трагичны, но именно этот эпизод вызывает улыбку. Можно быть великими поэтами, но так же, как все, надеяться на другого и намекать вместо того, чтобы сказать прямо: я соскучилась (соскучился).

Несколько кадров с выставки «Иосиф Бродский. Место не хуже любого», которая открылась сегодня в Еврейском музее. Особенно понравился макет «Полутора комнат», наполненный всеми окружавшими поэта деталями. Выставка вообще очень личная, нежная, а предметный мир в ней во многом — ключ к чувствам. «Два зеркальных шкафа и между ними проход — с одной стороны; высокое зашторенное окно точно в полуметре, над коричневым, довольно широким диваном без подушек — с другой; арка, заставленная до мавританской кромки книжными полками — сзади; заполняющие нишу стеллажи и письменный стол с "ундервудом" у меня перед носом — таков был мой  Lebensraum», — писал Бродский в эссе «Полторы комнаты», в котором не уставал тосковать по ленинградскому дому. Эта выставка — путешествие по географическим точкам, но кроме того, конечно, по чувствам и мыслям Иосифа Александровича.

Каждый раз, оказываясь в Стамбуле, мечтаю дойти до Vefa Bozacısı в Фатихе. И вот наконец-то дошла. Здесь продают бозу — традиционный напиток из пшеницы, который турками очень любим. Я про него узнала из книг Орхана Памука, герой «Моих странных мыслей» которого, Мевлют, был уличным торговцем и продавал йогурт и бозу. Когда в магазинах появились вожделенные стеклянные банки (европейская мода) с йогуртом, покупать его у Мевлюта перестали. И осталась только боза. Он продолжал надевать на спину длинный шест, на концах которого были ведра с напитком, и бродить по стамбульским районам на протяжении долгих десятилетий. Vefa Bozacısı находится в районе Вефа, историческом и старинном, но привычный для этой части города шум вдруг стихает, туристы исчезают. Вокруг мерная жизнь района идет своим чередом, боза пьется, дни идут, а местные так и сидят, играют в карты, рассказывают новости.

Каждый раз, оказываясь в Стамбуле, мечтаю дойти до Vefa Bozacısı в Фатихе. И вот наконец-то дошла. Здесь продают бозу — традиционный напиток из пшеницы, который турками очень любим. Я про него узнала из книг Орхана Памука, герой «Моих странных мыслей» которого, Мевлют, был уличным торговцем и продавал йогурт и бозу. Когда в магазинах появились вожделенные стеклянные банки (европейская мода) с йогуртом, покупать его у Мевлюта перестали. И осталась только боза. Он продолжал надевать на спину длинный шест, на концах которого были ведра с напитком, и бродить по стамбульским районам на протяжении долгих десятилетий. Vefa Bozacısı находится в районе Вефа, историческом и старинном, но привычный для этой части города шум вдруг стихает, туристы исчезают. Вокруг мерная жизнь района идет своим чередом, боза пьется, дни идут, а местные так и сидят, играют в карты, рассказывают новости.

Каждый раз, оказываясь в Стамбуле, мечтаю дойти до Vefa Bozacısı в Фатихе. И вот наконец-то дошла. Здесь продают бозу — традиционный напиток из пшеницы, который турками очень любим. Я про него узнала из книг Орхана Памука, герой «Моих странных мыслей» которого, Мевлют, был уличным торговцем и продавал йогурт и бозу. Когда в магазинах появились вожделенные стеклянные банки (европейская мода) с йогуртом, покупать его у Мевлюта перестали. И осталась только боза. Он продолжал надевать на спину длинный шест, на концах которого были ведра с напитком, и бродить по стамбульским районам на протяжении долгих десятилетий. Vefa Bozacısı находится в районе Вефа, историческом и старинном, но привычный для этой части города шум вдруг стихает, туристы исчезают. Вокруг мерная жизнь района идет своим чередом, боза пьется, дни идут, а местные так и сидят, играют в карты, рассказывают новости.

Хираяма, герой «Идеальных дней» Вима Вендерса, все отведенное ему экранное время смотрел на мир через призму размеренности и спокойствия. А я смотрела на него и думала, как хочется так же. И продолжаю. Видеть в малом большое, в скоротечном извечное — большой талант и труд, японцы в нем преуспели (и книга про «Нагори» — лишнее тому подтверждение), но Хираяма как будто достиг в этом искусстве особых высот, именно потому, что ни к чему такому не стремился. Он просто замечает малейшие перемены в настроении деревьев, цветов, умеет насладиться дождем и своими маленькими ритуалами, а еще слушает очень хорошую музыку, колеся по Токио на своем фургоне. Хочется приблизиться к такому хотя бы на йоту, но пока я продолжаю работать на каникулах за кадром и с некоторым удивлением смотрю на поток вопросительных «Анастасия?», появляющихся везде и всюду несмотря на слово «отпуск» в кружочке с фотографией.

Сбежала ненадолго на каникулы, ведь взрослым стоит быть именно для того, чтобы покупать шоколадки и чипсы, когда захочется (минус в том, что ответственность за последствия тоже несешь ты), и приезжать к морю в сентябре. Вчера видела, как по проложенной среди песка дорожке идет пожилой мужчина: полосатая футболка закрывает плавки, оставляя голыми загоревшие уже ноги, одна чуть не поспевает за другой, так что он не прихрамывает, но слегка на вторую ногу припадает. В точности так ходил и одевался мой дедушка, который очень любил погреться в сентябре. Подружилась с котом по имени Каспер. Каспер слепой, но уже выучил мой голос и когда подхожу, урчит, знает, что поглажу. Какие-то удивительные встречи в пространстве расставаний и очень теплое море.

Сбежала ненадолго на каникулы, ведь взрослым стоит быть именно для того, чтобы покупать шоколадки и чипсы, когда захочется (минус в том, что ответственность за последствия тоже несешь ты), и приезжать к морю в сентябре. Вчера видела, как по проложенной среди песка дорожке идет пожилой мужчина: полосатая футболка закрывает плавки, оставляя голыми загоревшие уже ноги, одна чуть не поспевает за другой, так что он не прихрамывает, но слегка на вторую ногу припадает. В точности так ходил и одевался мой дедушка, который очень погреться в сентябре. Подружилась с котом по имени Каспер. Каспер слепой, но уже выучил мой голос и когда подхожу, урчит, знает, что поглажу. Какие-то удивительные встречи в пространстве расставаний и очень теплое море.