Постоянная читательница

​Давно не было миниподборок, в которых я коротко рассказываю о двух книгах, схожих по теме. В этот раз получилось особенно интересно, потому что героиня первой книги выступает автором во второй. Обе книги — о людях, сформировавших представление о неспокойном XX веке и идеях, к которым мы обращаемся по сей день. Возможно, сейчас даже сильнее и чаще, чем когда-либо. Ну а ещё в названии обеих книг есть выражение «в тёмные времена», и изданы они обе в @admarginem. Вот так-то! «Пламя свободы. Свет философии в тёмные времена. 1933-1943» Вольфрама Айленбергера (пер. Виталия Серова) Возможно, Айленбергер знаком вам по книге «Время магов. Великое десятилетие философии. 1919-1929». В определённом смысле «Пламя свободы» — её закономерное продолжение, и дело тут не только в хронологической связи. Если же имя автора и название книги вам ни о чём не говорит, то коротко — из первой книги вы могли узнать о биографиях и философских изысканиях Эрнста Кассирера, Мартина Хайдеггера, Людвига Витгенштейна и Вальтера Беньямина. На страницах «Пламени свободы» оживают истории женского квартета: Ханны Арендт, Айн Рэнд, Симоны де Бовуар и Симоны Вейль. Читатель следует за ними в изгнание, ведь каждая из героинь бежит: кто-то — от опасностей режима, кто-то — в поисках возможностей для реализации творческого потенциала и амбиций, кто-то — навстречу несправедливостям времени, чтобы принять удар лично. Айленбергеру удаётся не только полно и структурированно передать эволюцию их интеллектуальной деятельности, но и вплести её в ткань судеб. Портреты получились многомерными и противоречивыми, а идеи предстали не абстрактными философскими умозаключениями, а закономерными продуктами тех выборов, которые мыслительницы совершали на жизненном пути, и ответами на вызовы времени. «Люди в тёмные времена» Ханна Арендт (пер. Григорий Дашевский, Борис Дубин) Сборник эссе и очерков социальной мыслительницы, философа и политолога. Герои её книги — Роза Люксембург, Карл Ясперс, с которым Арендт связывала переписка длиною в несколько десятилетий, Вальтер Беньямин, Бертольт Брехт. Арендт и всем этим людям выпало жить в непростые времена первой половины XX века: революции, войны, установление тоталитарных режимов. Парадокс в том, что на те же времена пришлась необычайная продуктивность в разных сферах искусства и науки. В фокусе внимания — то, как они реагировали на происходящее, на пути и лазейки, с помощью которых им удавалось (или не удавалось) сохранить человечность, а порой и жизнь, оставаясь верными провозглашённым принципам гуманизма. Кто-то шёл на компромиссы, кто-то, увы, не смог пережить давления режима. Здесь речь, конечно, о Вальтере Беньямине, который покончил с собой, не сумев выбраться из оккупированной Франции. Особенно интересно было прочитать эссе Арендт, посвящённое ему, в свете портрета, созданного Айленбергером во «Времени магов». Арендт не дает универсального ответа на вопрос, как противостоять злу, но на множестве примеров показывает, что игнорировать его невозможно.

​«Путь на север» Анука Арудпрагасама (пер. Юлии Полещук) Роман-путешествие, но не столько физическое, сколько по страницам личной и коллективной памяти о гражданской войне. В самом начале романа шриланкиец Кришан узнает о смерти Рани, подруги и сиделки его бабушки. Он отправляется на север страны на поезде, чтобы посетить похороны, хоть и не был с ней так близок, как его бабушка. Эти женщины буквально вернули друг друга к жизни. Бабушка тяжело переживала надвигающуюся старость и не могла смириться с собственной смертностью, в то время как Рани — видела смерть своими глазами. Оба её сына погибли во время гражданской войны. После этого женщина страдала от посттравматического расстройства. Казалось, благодаря взаимной поддержке ей удалось выбраться из мрака прошлого. Но вот она внезапно погибает, и Кришан закономерно задается вопросом, была ли естественной причина её смерти. О самом Кришане мы узнаем не так уж много — он учился в Индии, работает в НКО, влюблен в девушку по имени Анджум, которая рассталась с ним несколько лет назад, выбрав активизм. То, что доступно читателю,  — непрерывный поток мыслей героя, который переключается от любовной истории к истории его семьи, а оттуда к гражданской войне и её преступлениям. Пространные размышления провоцируют внешние «раздражители» — ландшафт, который он наблюдает за окном поезда; скорбно сгорбленная фигура бабушки; книга, на которой ему никак не удается сосредоточиться в поездке; незнакомые ему похоронные ритуалы... Размышления же в свою очередь формируют картину страны и её людей, несущих на себе отпечаток кровопролитного конфликта. Сам Кришан не был жертвой или прямым свидетелем войны, но она повлияла на его мировосприятие и судьбу, заставила испытывать вину выжившего. Возможно, из-за опосредованности повествования мне не удалось целиком проникнуться рассказанными им историями, но это не отменяет важности этих свидетельств. Подобно Сьюзан Зонтаг в её известном эссе «Смотрим на чужие страдания» Кришан задается вопросом о том, какая роль отведена тем, кто ежедневно наблюдает картины конфликтов, происходящих в разных точках мира, удается ли им сохранить чувствительность к чужому горю? Издательство: @inspiria_books

​«Фокус» Марии Степановой Писательница М. едет на литературный фестиваль, но из-за забастовки железнодорожных рабочих её поезд отменяют. Организаторы встречи с читателями пытаются как-то исправить ситуацию, но в итоге писательница всё равно застревает в незнакомом городе Ф. Все эти пертурбации меняют ставший привычным маршрут, который героиня могла бы пройти с закрытыми глазами, предоставляя ей неожиданную свободу выбора — свободу отказаться от, примириться или пересобрать уже существующую идентичность. М. называет себя писательницей, но уже давно ничего не пишет, надевает маску лишь тогда, когда ей нужно презентовать себя и свою работу. А причина её «писательского блока» — язык. Язык, на котором она говорила, думала, творила и любила, стал заложником Зверя, изменился под его воздействием: «с языком, который был гораздо старше зверя, все было сложней — но и он вдруг покрылся подозрительной слизью, бугрился гноящимися наростами». Если он не делает тебя соучастником преступления, то по меньше мере вызывает подозрения. Но как писательнице существовать без языка? Будет ли это уже совсем другая писательница? Все эти вопросы занимают М. пока она исследует город Ф. Героиня романа — изгнанница, зависшая между «здесь» и «там». «Там» — для неё теперь недоступно и невозможно, «здесь» — ещё не обжито и чуждо. Чтобы закрепиться в этой новой реальности, она цепляется за бытовые детали, с дотошностью продумывает каждое банальное действие. Если в «Памяти памяти» Степанова каталогизировала предметы прошлого, то в новом романе она собирает предметы-свидетельства своего настоящего. В случае со Степановой такая смена оптики, с собирателя осколков прошлого к непосредственному свидетелю истории, особенно интересна. Городок Ф. же становится зыбким лиминальным пространством вне времени, карманной вселенной, где открываются неожиданные возможности. Хотя город сам по себе вполне материален, люди здесь живут совершенно обычной жизнью — сидят в кафе, гуляют, ходят в цирк и квесты. Именно внутреннее состояние М. приписывает всем этим вещам кафкианскую абсурдность, они становятся для неё развилками на пути к «превращению». Скромный по объему роман густо населён символами и иносказаниями, суть которых угадывается без труда, каждое слово, метафора и темп повествования выверены с поэтической точностью.

​«История отечественного кино» @kinopoisk Разборы, видеоэссе, ролики о любимых актерах от Кинопоиска — это те видео, которым я очень радуюсь, когда они появляюся в моей ленте подписок на Youtube. Так уж устроен мой мозг, что информация, полученная из аудио и видео, просмотренных на фоне (а именно так я в основном потребляю подобный контент) очень быстро из него выветривается, поэтому за выход сборника текстовых вариантов видеоэссе просто хочется сказать спасибо. Семь глав этого сборника — это семь эпох отечественного кинематографа от зарождения, когда первые показы были не более чем ярмарочным увеселением, до наших дней с робким заглядыванием в будущее. Сборник основан на серии видео «Люди с киноаппаратами», но представляет собой расширенные версии видеороликов, снабженные словесными детальными описаниями отдельных сцен из кинокартин, которые выступают иллюстрациями для того или иного тезиса автора эссе. То, что эти тексты выросли из сценариев, совершенно очевидно — они лаконичны, хорошо структурированы, не отвлекаются на пространные размышления. При этом объектом изучения становится больше, чем просто кино, ведь кино, лишь сконцентрированное отражение эпохи, в которой оно создавалось. На сюжеты и темы оказывали влияние политическая ситуация, экономическое положение, в котором находилось советское, а позже и российское общество, а ещё главенствующие в те или иные времена течения в искусстве, будь то авангард или соцреализм. Всё это проявлялось не только в тоне, в котором рассказывались истории, но и в таких деталях, как цветокоррекция или выбор плана при съемке. Читать о таких деталях и взаимосвязях потрясающе интересно и заставляет с большей широтой взглянуть на знакомые фильмы и их героев. Тем же, кто всё-таки предпочитает слушать, на @bookmate_ru доступна аудиоверсия в той самой озвучке знакомого голоса Олега Милёхина. Издательство: @bombora и @bookmate_ru

​Куда окололитературно сходить в сентября? Что? Да! Это нерегулярная рубрика о книжных мероприятиях, на которых хотелось бы быть! Санкт-Петербург: 13 сентября, 19:00, философский книжный «Даль» — презентация романа Виолен Беро «Там гораздо лучше». Учитывая специфику романа, дискуссия с участием исследователя философии Максимилиана Неаполитанского и исследовательницы французской литературы ХХ века Елизаветы Чадовой обещает быть интересной. Регистрация тут. 15 сентября, с 12:00, Левашовский хлебозавод — Creative Writing Fest в Санкт-Петербурге. Лекция о плюсах и минусах писательства, занятия по автофикшн-письму и литскетчинг, дискуссия «Как и о чем пишут современные авторы» и просмотр фильма о творческом пути двух писателей, и это только часть мероприятий! Поближе познакомиться с разными программами CWS и послушать интересных спикеров, в числе которых Майя Кучерская, Марина Степнова, Елена Чижова, Полина Бояркина, Максим Мамлыга и многие другие. Подробности и регистрация тут. Бесплатно! 14-15 сентября — книжный «Все свободны» открывает новый зал и кофейню! В программе кофе, танцы, книги. Москва: 14 сентября, с 12:00, дома творчества Переделкино — фестиваль «По краям». В программе фестиваля — книжный маркет, выставка, дискуссии, книжные клубы и кинопоказ. Расписание и регистрация тут. 21 сентября, «Винзавод» — осенняя «Веранда „Альпины“». Традиционно в программе гаражная распродажа с книгами от 100 рублей, маркет локальных брендов, мастер-классы и лекции. Расписание и регистрация тут. P.S. Сладко спящий котик для привлечения внимания.

​«Нежность» Элисон Маклауд (пер. Татьяны Боровиковой) В 1960 году роман Лоуренса «Любовник леди Чаттерли» был впервые издан без купюр на родине писателя. За выходом книги последовало судебное разбирательство над Penguin Books: обвинители хотели пресечь распространение книги, полной непристойностей, уповая на то, что она способна развратить читателей. Догадайтесь, что случилось после того, как издательство и книга были оправданы? Суд, привлекший внимание невероятного количества самых разных людей: от именитых критиков и литераторов, вроде Э. М. Форстера и Ребекки Уэст, до обычных читателей, — это кульминация романа. Даже зная исход, нервно следишь за дачей показаний, каверзными вопросами адвокатов, реакцией присяжных и напряжённо ожидаешь оглашения приговора. Эта часть романа выполнена в сухой репортёрской манере и напомнила мне «Вавилонскую башню» А. С. Байетт, где тоже судили книгу за непристойность. Такая ассоциация возникла ещё по одной причине: параллельно со скандальным романом к суду была призвана смелая, творческая и свободная женщина. И тут мы переходим к другой части романа Маклауд, ставшей для меня довольно неожиданной. По другую сторону Атлантики Джекки Кеннеди напряжённо следит за предвыборной кампанией мужа. Она сомневается, что хочет быть первой леди, к которой будет прикован взгляд целой страны. Получившая образование в Европе, работавшая журналисткой и мечтающая стать писательницей, Жаклин знакома с романом Лоуренса, тем более что в США проходит свой суд над книгой. Она тайком пробирается на слушание и, на радость ФБР во главе с Джоном Гувером, попадает в объектив одного из агентов. Теперь-то Гувер точно прищучит этого демократа Кеннеди. Казалось бы, связь между двумя этими сюжетными линиями довольно опосредованная, но усилиями Элисон Маклауд роман Лоуренса становится здесь символом свободы слова, силы искусства и воображения. Сочетая вымысел и факты, писательница кропотливо собирает историю личной и творческой жизни Лоуренса. Он предстаёт противоречивым персонажем, готовым пожертвовать личными отношениями ради своих произведений. Но книгу судят не по личным качествам её создателя; даже те, кому он нанёс обиду, не могут не отметить её литературной смелости и ценности, увидеть идеи за пределами сюжета о любовном треугольнике. Маклауд слишком резко очерчивает границу между теми, кто защищает роман, и теми, кто его судит, и, пожалуй, это единственное, за что хочется её пожурить. Издательство: @azbookaknigogoliki

​«Пустые дома» Бренды Наварро (пер. Екатерины Скворцовой-Ковальски) Женщина на мгновение опускает глаза к телефону, чтобы ответить на сообщение от любовника, а в это время другая женщина уводит её ребёнка с детской площадки. Даниэль, сын, превращается в Леонеля. Повествование ведётся попеременно от лица обеих героинь и погружает читателя в сложное сплетение мыслей и эмоций, вызванных не только похищением ребёнка, но и восприятием материнства в целом. Первая — женщина из среднего класса, она никогда не была уверена, что хочет иметь детей, но при этом ей приходится воспитывать племянницу Нагоре, к которой она не испытывает ни любви, ни привязанности. Похищение Даниэля бросает её в пучину вины, но не только за то, что она не уследила, но и за то, что никогда не хотела этого ребёнка, сопротивлялась и отвергала его, когда он ещё был в утробе. Её вина умножается на чувство жалости к себе, ведь ради сына она стольким пожертвовала, но счастье так и не наступило. Похитительница — женщина из совсем другой социальной среды. Ежедневно она противостоит бытовому насилию, безразличию, держится за мужчину, который ничего не даёт ей взамен. Она уверена, что даже если ребёнок не исправит её отношения с сожителем, то по меньшей мере она сможет реализоваться в материнстве, подарить другому нерастраченные любовь и заботу. Но с Леонелем всё оказывается не так просто: он — не игрушка и не трофей. Даниэль/Леонель скучает по родной семье, раз за разом повторяя «Оре, оре, оре!», но лишён каких-либо других черт и кажется персонажем-функцией. Однако это сделано совершенно намеренно, ведь представление о роли матери волнует обеих гораздо больше, чем сам ребёнок и его потребности. Различия в социальном положении героинь отчётливо заметны в языке, которым они рассказывают свои истории. И классовая принадлежность в случае материнства действительно играет здесь важную роль. В то же время этих женщин многое объединяет: обе героини изолированы в своих переживаниях, ловушка вокруг них захлопнулась. Бренда Наварро разрушает миф о зайках и лужайках, о материнстве как о чём-то естественном и исключительно радостном, и делает это совершенно безжалостным образом. Издательство: @livebooks

«Птица скорби» Мубанги Калимамуквенто (пер. Светланы Чулковой) Чимука и её брат Али росли в благополучной семье, их отец был школьным учителем и достойно зарабатывал, а дом располагался в приличном районе. Несмотря на неравенство в отношении детей — Али был любимчиком и ему многое прощалось, Чимуке же приходилось работать по дому больше, а наказания за непослушание были более суровыми, у неё были мечты и перспективы. Но после внезапной смерти Тате, оказалось, что семья с его стороны, не только не готова поддерживать невестку и детей, но после похорон попросту набросилась на их имущество как стая коршунов, не оставив ни малейших средств к существованию. Всё быстро пошло по наклонной, и вот, Чимука и Али оказались на улице, рассчитывая только на себя и на группу таких же детей улиц Лусаки, которые добывали пропитание воровством и чем куда хуже. Действие романа происходит в Замбии 1990-х, на фоне — неудавшийся военный переворот, эпидемия ВИЧ и СПИДа, экономический кризис. Никому нет дела до этих брошенных и сбежавших из дома детей, разве что волонтеры по праздникам дарят им еду и фотографируют, чтобы привлечь внимание к своей благотворительной миссии, а потом забывают о них до следующего повода. Дети же, выученные жестокостью улицы, к таким проявления доброты напоказ научились относиться с необыкновенным для их возраста цинизмом. Чимука и её брат хватаются за любую возможность, чтобы заработать на жизнь или хотя бы на время отвлечься от беспросветной действительности. Чимука учиться приспосабливаться, смиряться с жертвами, но ей удается сохранить себя и робкую надежду на то, что мрак рассеется. История Чимуки рассказывается достаточно просто, без художественных украшетельств, но и без попыток сгладить острые углы. В какой-то момент начинает казаться, что нисхождение героини непременно закончиться таким же трагическим образом, как то было с множеством других подобных ей. Но авторка наделяет Чимуку сильным характером и наивной верой, редкой среди оказавшихся в подобной жизненной ситуации. Замбия в книге изображена без ярких культурных деталей или подробностей политической обстановки, но всё происходящее в стране, конечно, влияет на судьбу семьи Чимуки. Даже не так, история этой семьи — яркое отражение процессов, происходящих на уровне целой страны. Издательство: @inspiria_books

​«Под опекой» Амели Кордонье (пер. Нины Хотинской) Бытовой триллер, который демонстрирует уязвимость частной жизни перед государственной машиной, даже если та руководствуется благими намерениями. Роман Амели Кордонье основан на реальном случае, произошедшем с её семьёй. Анонимный «доброжелатель» сообщил в службу защиты, что двое её детей подвергаются жестокому обращению. Весть о том, что над их семьёй назначен надзор, чтобы выяснить, находится ли жизнь детей под угрозой, вызывает у Амели и её близких бурю эмоций: от растерянности и страха до стыда. Ведь какой родитель смирится с тем, что его статус «хорошего» может быть поставлен под сомнение? После первого шока от визита в социальную службу к семье приставляют социального работника, который должен следить за тем, чтобы о детях заботились надлежащим образом. Этот человек, который может появиться на пороге в любой момент, сначала завоевывает расположение детей, помогает по хозяйству и, казалось бы, снимает с родителей часть забот. Но постепенно он проникает во все сферы жизни семьи, контролирует не только их распорядок дня и питание, но и личные взаимоотношения, лишая их индивидуальности, искренности и тепла. Особенно сильное давление испытывает мать, к которой предъявляются самые высокие требования. Все четверо находятся в постоянном страхе. Да, дети теперь в безопасности, но можно ли назвать то, что осталось от их семьи, семьёй? Роман Кордонье в эмоциональной и субъективной манере исследует границы частной жизни и то, как легко она может быть разрушена. Она не отрицает важность социальных служб для предотвращения насилия над детьми, но постепенно нагнетает напряжение, доводя вмешательство до кафкианского абсурда. Переход от реальности к вымыслу практически незаметен. Роман захватывает, вызывает сочувствие к семье, тревогу и возмущение, уменьшая дистанцию между читателем и персонажами благодаря непричесанной исповедальной манере повествования. При этом Кордонье не даёт ответа на вопрос, что же делать в ситуации, когда насилие действительно происходит, ведь мы имеем дело с благополучной и любящей семьёй; она лишь перерабатывает собственный опыт, а её роман — живая реакция на пережитое. Издательство: @livebooks Что ещё похожего почитать: ​«Школа хороших матерей» Джессамин Чан

​Август в телеграме был насыщенным: — перевели сообщество @bookinfluencers в платный режим, бодро и ежедневно обсуждали там околокнижные и блогерские делишки. — Ира @bookeanarium проанализировала книжные итоги нашей группировки за последние несколько лет, составили подборку книг, восторг от которых мы практически единодушно разделили. — в @read_original приступили к чтению лонг-листа Букеровской премии, отзывы на 6 книг уже есть! А теперь перейдем к самому интересному, что я прочитала в книжных тг-каналах в августе: 📖 Лена @lenaisreading рассказала о норвежской «Калечине-Малечине», романе «Пузырь» Сири Петтерсен; 📖 Дина @bookranger блистала в выпуске подкаста «Девчонки умнее стариков»; 📖 Настя @drinkread продолжает открывать для нас с вами нигерийскую литературу, в этот раз с романом Only Big Bumbum Matters Tomorrow Дамиларе Куку; 📖 Оля @olyaoknigah составила подборку книг, в которых герои пытаются выжить в суровых северных условиях; 📖 Дарья @booksplantshome напомнила насколько великолепна маленькая книжка «Американский беляк» Мирей Гане; 📖 Кристина @BeAwitness тоже блистала в подкасте, а ещё рассказала о мистической повести «Пятно» Анны Пестеревой, откладываю в свою специальную стопку на октябрь! 📖 Ира @bookeanarium завлекает любителей динозавров и всяческих ископаемых книгой «Как живые» Андрея Журавлева; 📖 Валя @booksinmyhands таки соблазнила меня ​​«Башней тишины» Рагима Джафарова, уже жду выхода 5-6 эпизодов аудио сериала! 📖 И так очень хотела прочитать сборник «Тело: у каждого свое», но после отзыва Кати @knigovest подвинула поближе в очереди! 📖 Надя @intelligentka_gadova, ну чертовка, ну как написала про роман «Я обязательно уволюсь» Маши Гавриловой! 📖 Юлин @read_teach_crossstitch отзыв на «Demon Copperhead» Барбары Кингсолвер. Мое сердце начинает биться чаще, когда я вижу отзывы на свои любимые книги, а тут у меня вообще случился приступ тахикардия. Чем отличился ваш август? Что интересного прочитали/написали?