не тургеневская девушка

Заканчиваю лето’24 очередной музыкальной гиперфиксацией. А Соня косплеит обложку. Ужасно хочется прохлады. Жара для меня губительна. Смотрю прогноз и надеюсь, что курс на похолодание не сменится продолжением тепла.

В главах после исчезновения Фюсун из жизни Кемаля психологически точно показана раздражающая повторяемость мыслей - обдумывается, по сути, одно и то же, как вечная карусель, доводящая до дурноты. Но так и есть - человек в его положении крутится на месте и создает сценарии из ограниченного числа связанных с возлюбленным деталей и фактов. И даже "неловкие попытки отвлечься" лишь усугубляют внутреннюю муку. Фантазия - первейший враг в любовном страдании, из-за неё в воображении мы мотаем пленку и ворочаем листы архива в надежде взглянуть по-новому или просто всмотреться получше в те или иные совместные моменты, осознать значительность поступков, слов, взглядов, которую раньше не замечали. Придумать причины, возможные исходы, представить будущее. Фантазия терзает, потому что всё, что мы воспроизводим - наше, и это односторонняя фальшь, которая ничем не может помочь, потому что картина - неполная. Это самый болезненный самообман, потому что человек будто заперт в своей голове, как в кладовке полной разнородного барахла, которое ненужно, бесполезно, но с которым так жаль расстаться, ведь если бросить все это в топку, то утратится связь с прошлым. Удивительно, но независимо от проведенного вместе времени у нас оказывается слишком много воспоминаний и ассоциаций с некогда любимыми людьми. После болезненной и неожиданной потери кого-то такого человек пытается буквально стать любимым, вообразить себя им, то есть ходить по тем улицам, где тот ходил, есть и пить то, что нравится этому человеку, чтобы максимально приблизиться к нему мысленно, не имея другой возможности. Либо наоборот - просто вычеркивать всё связанное с ним. А Кемаль-бей делал два дела почти одновременно: собирал и хранил вещи Фюсун, ел её любимые десерты, а потом отмечал красным улицы, по которым нельзя ходить, чтобы не предаваться воспоминаниям о ней же.

Я действовала по знакомому сценарию: сначала отрицание любой возможности что-либо сказать о книге, аргументируемое неоднозначностью чувственной тематики, её геометрической сложностью, многогранностью, что-то вроде ощущения себя недееспособным в плане писательской деятельности в такие часы. Следом за этим идет смена онемения мыслительного процесса на нажатие букв клавиатуры с целью причесать заметки, написанные по ходу чтения книги. И хотя в момент написания мысли казались годными только на то, чтобы остаться в заметках, спустя время они стали открытием и, я бы сказала, весьма недурным. Про первые 300 стр "Музея невинности" О. Памука. С этого момента беру этот диапазон, потому что так легче уложиться, не расплескавшись. Стамбул, 70е годы 20 века. Столкновение традиций и современности, подражание европейской жизни. Главный герой тридцатилетний Кемаль-бей, выходец из семьи богатого стамбульского бизнесмена, отучился в Америке, вернулся в родные пенаты, работает в фирме отца и собирается жениться на красавице и умнице Сибель из такой же состоятельной семьи. Однако он встречает свою повзрослевшую прекрасную восемнадцатилетнюю дальнюю родственницу Фюсун, и у них завязывается стремительный роман, основанный на чувственных наслаждениях, влечении и страсти, которые описаны довольно камасутренно. Но постепенно, по мере приближения его помолвки, их любовное счастье истончается. На помолвке Кемаля и Сибель Фюсун находится среди приглашенных, а после внезапно исчезает из жизни героя. Начинаются любовные страдания Кемаля и собирание экспонатов его будущего музея невинности, напоминающих ему Фюсун и то радостное, райское время, проведенное вместе (сережка, чашка, недокуренная сигарета, заколки и тд.) Плотность романа составляет турецкий хаос с обязанностью поддержания отношений с сотрудниками, бесчисленной родней, добрыми дядюшками и всякими тетушками Фирузе или бабушками друзей пятого брата отца, дальними родственницами по материнской линии, имя которых человек мог слышать лишь затесавшимся в семейную сплетню или видеть в неосознанном возрасте, однако напрочь позабыть. Обычаи, традиции и уклад стамбульских семей вызывали у меня чувство пребывания на чужбине, а запутанность родственных связей неразбериху в голове, но мозг тренировался знатно. Поначалу главный герой предстал своего рода самолюбованческим эгоистюгой, живущим моментом и не заботящимся о судьбах других. Но все не так просто. Памук показывает любовную эйфорию и легкомыслие героя, чтобы, насмехаясь над чувственной безответственностью Кемаля, сыграть на контрасте. Беззаветная вера в личное счастье, что все сложится наилучшим образом, недопущение мысли об ином исходе, привычка быть удачливым и рождают его беспечность, которая сменится новыми для него, противоположными чувствами.

"Музей невинности" Орхан Памук. Отличная цитата, очень показательная. Тем больнее главному герою придется при распаде иллюзорной брони.

Книгу я дочитала еще в самолете, под конец напряжение было в зените, потому что и сама я азартный человек. Вопреки бытующему мнению, не могу назвать это произведение слабым, наверное, даже не считаю нужным сравнивать его по степени силы с другими работами Достоевского. Оно не "менее" и не "более", оно просто класс, хотя и на раз. В общем, 25-летний учитель Алексей Иванович сопровождает семейство русского генерала на водах в Германии в Рулетенбурге. В составе коллектива крепко закрепились аферисты: француз Де-Грие, цель которого после кончины богатой "la babulinki" (дай бог в скором времени) заполучить наследство генерала и жениться на его падчерице Полине, и M-lle Бланш, планы которой совпадают с желаниями первого - она подумывает выйти замуж за богатого (пока гипотетически) генерала и занять приличное положение в обществе. В произведении происходит забавная коллизия наследственных интересов. La babulinka, которая не только не умерла, вопреки нетерпению заинтересованных лиц, но и приехала в добром здравии, сохранив поразительную ясность ума и бодрость, независимость духа, супер крута этой природной властной постановкой себя, непреклонностью в решениях и желаниях и непереносимостью сусальных разговоров и рафинированного жеманства. Сам Алексей Иванович всегда был склонен, но не притрагивался к игре в масштабе "по-крупному", он просто всегда знал, что когда-нибудь непременно много выиграет и ужасно разбогатеет, потому, что ему надо это сделать: "Я знаю только, что мне надо выиграть, что это тоже единственный мой исход". После того, как безногая 75-летняя бабушка, триумфальным своим появлением выбившая всех жаждавших ее смерти из колеи, выбирает Алексея Ивановича проводником в мир игорных столов, в нем все больше поднимаются волнение и страсть. Бабушка волнообразным путем побед и проигрышей теряет огромную часть своего состояния и, самоназвавшись старой дурой, не дает генералу спасительных денег и от греха подальше уезжает обратно в Москву. "Игрок" - книга морально изматывающая, благодаря классической любви Достоевского к инфернальным женщинам. Все это время Алексей Иванович находился с Полиной в странных взаимоотношениях, о которых он положительно не мог сказать ничего основательного. Он чувствовал, что её что-то гложет, но мог лишь догадываться. Когда же Полина после отъезда бабушки выдает ему то, что было у неё на сердце, Алексей Иванович убегает играть в рулетку во спасение возлюбленной. Но в эту ночь и просыпается настоящая игромания, со временем затмевающая даже былое чувство к Полине. Любая аддикция, в том числе та, что захватила Алексея Ивановича, поглощает личность, интересы, мысли, ценности и воспоминания человека. Главная теперь здесь она - лудомания. Будто ты - нечто второстепенное, не столь важное, аксессуар на теле сумки. Именно стохастический характер игры приводит в состояние исступления. В ней мало что зависит от человека. Однако даже в этом процессе время от времени проглядывает закономерность, отчего желание попасть в ритм удачи не дает остановиться. И этот неопределенный ритм одержимости, навязчивой идеи победы стал основой необыкновенной динамичности романа: нервозное беспокойство, возможность в одночасье из "ничто" стать человеком. Игра фактически становится витальной потребностью для Алексея Ивановича, а значит от неё уже вряд ли получится избавиться. Меня не отпускало чувство, что главный герой Алексей Иванович походит на Ивана Петровича из "Униженных и оскорбленных". Вероятно, потому что в главных героях (рассказчиках) именно этих произведений наиболее сильно проглядывают черты самого Достоевского. Плюс и Алексей, и Ваня оба задействованы в семейных перипетиях и вникают во все взаимоотношения и тайны окружающих, при этом зарабатывая лишь осложнения в собственной судьбе. Не без нравоучений, хотя обычно такое по части Толстого. Зато в триллионный раз можно убедиться, что лучше уж русский дебош или "жизнь в киргизской палатке", чем парфюмированная фальшь красивой формы любого француза.

#отзывы "Игрок" Ф. Достоевский Прошу простить мне моё отдыхательское счастье и тягу к праздному существованию, которые напрочь выбили из головы мысль о том, что нужно что-нибудь написать об "Игроке" Достоевского.

Читаю "Игрока" Достоевского. Завтра еду в отпуск, и как раз попался такой отрывок. Неудобство за себя и свое существование не с советских времен пошло, как мне казалось, а ещё раньше. Только если в случае с советскими людьми поведение продиктовано ощущением себя заведомо хуже заграничного человека, то, быть может, во времена Достоевского это было неким проявлением гордыни?

Вот мы и дошли до Г. Чхартишвили. Сейчас будем разматывать событийный клубок на пути нашей встречи. Итак, сначала я вообще искала различные эссе Мориса Бланшо. Одно из них называлось "Литература и право на смерть". Потом, изучая тему литературы и смерти я узнала, что внушительный термин "литературицид" был придуман Артюром Рембо, одним из моих любимых поэтов. И уже через него я вышла на Чхартишвили и его книги "Писатель и самоубийство", "Энциклопедия литературицида". Насчет покупки меня душила жаба, и я нашла электронную версию первой книги. А вот из энциклопедии в интернете был только ознакомительный фрагмент, ведь писатель теперь иноагент. На том я благополучно забросила изучение, переключившись на другое. Спустя несколько месяцев мне попалось видео с экскурсии "Самоубийственный Петербург", отрывок, где мужчина говорил, как сын Анатолия Мариенгофа покончил с собой. Хотя Кирилл в отличие от отца не был связан с литературой, история вернула меня к "Энциклопедии литературицида", в которой по алфавиту рассказаны причины и обстоятельства самоубийств писателей, поэтов и философов. Автор не стал включать в энциклопедию деятелей литературы, не оставивших значительного следа, но имелись и другие критерии отсева. Тем не менее она насчитывает 62 представителя англоязычной литературы, 56 немецкоязычной, 50 франкоязычной и 47 русскоязычной, и это чуть больше половины. Конечно, не обошлось и без японских писателей (Чхартишвили японист). В книге "Писатель и самоубийство" Григорий изучает сам феномен самоубийства. В содержание включены история вопроса, религия, философия, теории, география и т.д. Если и покупать, то с сугубо исследовательским рвением. Про Леонида Добычина я прослушала лекцию на ютубе и заинтересовалась этой трагической фигурой. Его книгу "Город Эн" жестоко раскритиковали. На литературной дискуссии «О борьбе с формализмом и натурализмом» началась травля писателя. Событие привело к последующему исчезновению Добычина, возможно, даже к его самоубийству, но официально оно не было доказано. Запомнилась фраза из описания книги "это роман взросления, разрушающий своей дискретностью моноритм "взрослого" сознания". С двумя оставшимися разговор короткий. "Кафку" Беньямина я взяла, потому что понравились его эссе и я люблю произведения того, о ком его работа. А "Одинокого пишущего человека", потому что мне интересна манера письма Дины Рубиной и необычность ее романов. Основным в произведении является вопрос "что такое писатель и откуда берутся эти странные люди". Встречала и восторги, и поношения в сторону этой книги. Написано, конечно, по опыту конкретно Рубиной. До покупки, ради интереса, я прочитала 20 страниц, и мне в целом понравилось.

Почти как Вальтер Беньямин "распаковываю свою библиотеку". Но не совсем, просто за долгий период снова рассказываю о некоторых новых книгах в духе того, как и почему они ко мне попали. "Ведь всякая страсть граничит с хаосом, страсть же собирателя граничит с хаосом воспоминаний. Скажу больше: случай, судьба, окрашивающие перед моим взором прошлое, явственно ощутимы в мешанине этих книг". Давайте начнем сверху, так сказать, по ходу движения. Первыми видим притаившихся "Шатунов" Юрия Мамлеева. Их я купила ещё полгода назад. В какой-то статье этот автор упоминался в одном ряду с Сорокиным и Платоновым. Я к тому времени уже примерно знала, что из себя представляет произведение, поэтому приобрела эту книгу, относящуюся к литературе "посуровее". Двигаемся к "Музею невинности" Орхана Памука. Эту книгу я хотела давно и купила как раз к поездке в Турцию, чтобы символично читать историю любви, написанную турецким писателем. В конце каждой книги есть билет в настоящий музей невинности, который создал сам автор романа. По нему можно пройти бесплатно, просто принеся книгу на любом языке, но только один раз - на билет ставится печать. Предметы, которые Памук поместил в свой музей, кропотливо собирая их долгие годы по блошиным рынкам и другим подобным местам, упоминаются в романе и по смыслу связаны с ним, ведь большинство из них используются персонажами. Однако при этом музей не намертво прикреплен к книге, писатель говорил, что их можно воспринимать и отдельно. По главному замыслу музей скорее является возможностью взглянуть на историю Стамбула того времени через призму личных вещей неизвестных людей, отображающих быт и особенности определенного периода жизни города (1940-1990 годов). Следующая книга подлежит объединению с другой. "Русскую литературу в зеркале" и "Воскресение" Толстого я обнаружила в помещении буккроссинга в парке рядом с домом. До этого заносила штук 6 своих, поэтому с чистой совестью галантно прихватила эти. Первая содержит пародии на произведения писателей ХХ века, со вступительными статьями и комментариями. История пародии здесь рассматривается "как история критики и литературной борьбы, история стилей и эволюции читательского восприятия". Куприн, конечно, отжигает. Особенно хорош пародиями на Бунина. "Воскресение" Толстого у меня уже есть в АК, но мне сильно понравилось это кем-то читанное издание с пожелтевшими листами. Удивительный взгляд изображенной на обложке девушки ни больше ни меньше - пленит. Костя Сперанский за свой истинно парижский отпуск успел сходить на могилы многих писателей, что звучит не менее мрачно, чем название произведения Луи-Фердинанда Селина ("Смерть в кредит"), место нахождения которого он тоже посетил. Будучи давно заинтересованной этим автором, почему-то только после сторис с его могилы оформила покупку. К слову, "Парижские мальчики в сталинской Москве" произрастают из рекомендации того же Сперанского. Это документальный роман Сергея Белякова о Георгии Эфроне, сыне Марины Цветаевой, основанный на дневниках юноши, погибшего в 19 лет, но успевшего внести своими личными записями вклад в изучение и понимание как его семьи, так и той поры.

Из Москвы на дачу к бабушке в Ленобласть мы ехали 9 часов. Думаю, это место могут отыскать только посвященные. По дороге зачитывали рецепты коктейлей Ерофеева из "Москвы-Петушков", "Поцелуй тети Клавы", конечно, фаворит. Узнала, что такое политура - духовно обогатилась. Из раза в раз я беру книги и надеюсь засесть в кресле у камина на несколько дней, но обилие веселого, теплого общения большой семьи всегда рушит этот и без того хлипкий план. Кроме классического набора дачных развлекух по типу лесных скитаний за ягодами и речных заплывов, мы проводили операцию по выдворению беременной паучихи за забор, чтобы ее потомство не поползло в дом, играли в немецкую игру "Черный Питер" и в лото до трех часов ночи с громким выкрикиванием цифр и, к сожалению соседей, распахнутыми окнами. Для меня здесь жизнь вне времени. Но радость таких плотных дней после того, как все постепенно разъезжаются, закономерно сменяется печалью, и четко чувствуется как настойчиво тишина возвращает свое право на существование в этом месте. В такие моменты я вспоминаю любимую фразу из фильма Люка Бессона "Ангел-А": "я создана для встреч, а не для расставаний".