Штирборт

Статуя "Кадуцей" в Университете Сент-Луиса. США

Двенадцать месяцев в году, Не веришь — посчитай. Но всех двенадцати милей Весёлый месяц май. Шёл Робин Гуд, шёл в Ноттингэм, — Весел люд, весел гусь, весел пёс... Стоит старуха на пути, Вся сморщилась от слёз. — Что нового, старуха? — Сэр, Злы новости у нас! Сегодня трём младым стрелкам Объявлен смертный час. — Как видно, резали святых Отцов и церкви жгли? Прельщали дев? Иль с пьяных глаз С чужой женой легли? — Не резали они отцов Святых, не жгли церквей, Не крали девушек, и спать Шёл каждый со своей. — За что, за что же злой шериф Их на смерть осудил? — С оленем встретились в лесу... Лес королевским был. — Однажды я в твоём дому Поел, как сам король. Не плачь, старуха! Дорога́ Мне старая хлеб-соль. Шёл Робин Гуд, шёл в Ноттингэм, — Зелен клён, зелен дуб, зелен вяз... Глядит: в мешках и в узелках Паломник седовлас. — Какие новости, старик? — О сэр, грустнее нет: Сегодня трёх младых стрелков Казнят во цвете лет. — Старик, сымай-ка свой наряд, А сам пойдёшь в моём. Вот сорок шиллингов в ладонь Чеканным серебром. — Ваш — мая месяца новей, Сему же много зим... О сэр! Нигде и никогда Не смейтесь над седым! — Коли не хочешь серебром, Я золотом готов. Вот золота тебе кошель, Чтоб выпить за стрелков! Надел он шляпу старика, — Чуть-чуть пониже крыш. — Хоть ты и выше головы, А первая слетишь! И стариков он плащ надел, Хвосты да лоскуты. Видать, его владелец гнал Советы суеты! Влез в стариковы он штаны. — Ну, дед, шутить здоров! Клянусь душой, что не штаны На мне, а тень штанов! Влез в стариковы он чулки. — Признайся, пилигрим, Что деды-прадеды твои В них шли в Иерусалим! Два башмака надел: один — Чуть жив, другой — дыряв. — «Одежда делает господ». Готов. Неплох я — граф! Марш, Робин Гуд! Марш в Ноттингэм! Робин, гип! Робин, гэп! Робин, гоп! — Вдоль городской стены шериф Прогуливает зоб. — О, снизойдите, добрый сэр, До просьбы уст моих! Что мне дадите, добрый сэр, Коль вздёрну всех троих? — Во-первых, три обновки дам С удалого плеча, Ещё — тринадцать пенсов дам И званье палача. Робин, шерифа обежав, Скок! и на камень — прыг! — Записывайся в палачи! Прешустрый ты старик! — Я век свой не был палачом; Мечта моих ночей: Сто виселиц в моём саду — И все для палачей! Четыре у меня мешка: В том солод, в том зерно Ношу, в том — мясо, в том — муку, — И все пусты равно. Но есть ещё один мешок: Гляди — горой раздут! В нём рог лежит, и этот рог Вручил мне Робин Гуд. — Труби, труби, Робинов друг, Труби в Робинов рог! Да так, чтоб очи вон из ям, Чтоб скулы вон из щёк! Был рога первый зов, как гром! И — молнией к нему — Сто Робингудовых людей Предстало на холму. Был следующий зов — то рать Сзывает Робин Гуд. Со всех сторон, во весь опор Мчит Робингудов люд. — Но кто же вы? — спросил шериф, Чуть жив. — Отколь взялись? — Они — мои, а я Робин, А ты, шериф, молись! На виселице злой шериф Висит. Пенька крепка. Под виселицей, на лужку, Танцуют три стрелка. Народная баллада, пер. Цветаевой.

И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли. Бытие 11:4

Вопреки всему народы никогда не теряют надежды на нового Дитриха, нового Августа – на царя под горой, чья миссия возвещает о себе в созвездиях на небесах. Они предугадывают, что миф, подобно золотой жиле, покоится глубоко под поверхностью истории, глубоко под разведанным грунтом времени. Юнгер.

«Моей любимой невдомек, — Подумалось недавно мне, — Что сделал я и чем помог Своей измученной стране». Уильям Батлер Йетс

Волей проведенья Надо мной земля, Лишь твое дыханье Исцелит меня. Я поднимусь сквозь дым огня, Чтоб вновь стоять у фонаря С тобой, Лили Марлен. С тобой, Лили Марлен

«Ядовитые светила» Звезда Полынь, звезда Тифон, Иные ядовитые светила – Собой затмят знакомый небосклон, Как белый лист чернейшие чернила. Откровенья Иоанна или Фрида?.. Не важно, что в основе роковой судьбы, Когда разинула вселенская Харибда Пасть, в желанье поглотить миры. Так пусть трепещет сердце человека Под сумасшедший вой зверей и птиц, Заплодоносит среди выпавшего пепла Почва на местах былых столиц. Здесь мёртвых станет больше, чем живых, Но если солнцу даст подняться случай, Под пение в обители святых, Благоговейно с ними восклицай: Земля отныне – это рай! 12.09.2024 Автор: CONGELATIONIS #soratnik От подписчика:

рисовал обложку к песне виа Красного, которая завтра выйдет. я слушал и до публикации. "майор том" очень кубриковского звучания. вк она будет тут а так, переслушиваю "хоспис", "герой", "фенрир" и конечно "потец"