Ничего нового для образованного юноши

Читаю пост Александра Латыева о деле АС УО и думаю, что пора уже нам, пожалуй, учиться объединять процедуры банкротства посредством процессуальной консолидации (объединять обособленные споры из разных дел о банкротстве).

Вот уже дОжили до того, появилось обобщение судебной практики от Р.Лотфуллина. Это хороший знак 😊. Все-таки за эти годы сделана большая работа . И суды в целом хорошо справляются. Время показало , что Обзор по субординации оказался качественным документом.

О возможности освобождения от долгов по субсидиарной ответственности Меня давно смущает один вопрос в этом контексте. В п.6 ст. 213.28 ЗоБ предусмотрено, что правила об освобождении от долгов не применяются к требованиям о привлечении к субсидиарной ответственности. Без каких либо дополнительных условий. Однозначно. Ок. Идем дальше. Есть также генеральная норма о том, что требования о возмещении вреда имуществу, причиненного гражданином умышленно или по грубой неосторожности не списываются. И в этом есть определенная сермяжная правда. Проблема moral hazard и т.д. Нельзя причинить умышленно вред и освободиться. Хорошо. Читаем дальше. В части требований о возмещении корпоративных убытков (ст. 53 и 53.1 ГК РФ) указано, что правило о неосвобождении применяется, если убытки причинены умышленно или по грубой неосторожности (!). Обращаю внимание, что нет слов «недобросовестно или неразумно». Иными словами, получается, что могут быть причинены убытки по небрежности, от которых лицо может быть освобождено? Допустим. Но теперь внимание! Почему нет оговорки, что вред причинен умышленно или по грубой неосторожности в отношении субсидиарной ответственности? Первый вариант толкования - вред КДЛ причиняется всегда умышленно или по грубой неосторожности. Однако всегда ли устанавливают это обстоятельство суды при рассмотрении споров о привлечении к субсидиарной ответственности? Не думаю. Второй вариант толкования - вред КДЛ, причиненной по небрежности, может быть предметом освобождения в личном банкротстве. Толкует ли сейчас кто-то закон таким образом? Не думаю. Исходя из этого, следует ли привлекать к субсидиарной ответственности только в том случае, если установлено, что вред КДЛ причинен умышленно или по грубой неосторожности?

Об одном интересном деле Верховного суда Германии об оспаривании сделок и субординации требований банка (BGH, Urteil vom 18.04.2024 - IX ZR 129/22) Обстоятельства дела (опуская некоторые детали). В 2013 г. банкротом была признана компания, которая занималась сдачей в аренду недвижимости, приобретенной за счет кредитов банка (2003-2009 г.г.). В качестве обеспечения по кредиту должник уступил в пользу банка все требования по арендным платежам, в том числе будущие. При этом арендные платежи должны были поступать на счета, заложенные в пользу банка. В кредитном договоре должник и банк также договорились, что компания регулярно раскрывает финансовую отчетность банку, а также обязуется направить 20 % выручки в пользу банка и одобрять сделки стоимостью свыше 25 000 евро. Однако впоследствии банк участие в выручке и согласование сделок спешно исключил из кредитного договора (в 2006 г.). В деле о банкротстве компании управляющий оспаривает списания, которые осуществил банк с залоговых счетов, после того как появились первые признаки неплатежеспособности должника (29.06.2011 - 13.07.2012). Ключевые вопросы, разрешаемые судами в деле: 1. Знание банка о неплатежеспособности компании на момент списания. Управляющий в качестве доказательства знания о неплатежеспособности банка принес некий документ, который называется статус ликвидности (Liquiditätsstatus). Это сводный документ, отражающий наличие определенной ликвидности (денег) и имеющихся обязательств. Из него следовало, что на момент списания банком с залоговых счетов у компании уже были трудности с обслуживанием текущих обязательств. Вместе с тем Верховный суд раскритиковал управляющего (и суд аппеляционной инстанции, который его поддержал), который не привел достаточных доказательств, что такие трудности с обслуживанием текущих обязательств свидетельтствуют о том, что даже при оптимистичной оценке развитие ситуации не позволит должнику погасить требования кредиторов в обозримом будущем. Как я писал ранее Верховный суд ФРГ указал (со ссылкой на это решение), что управляющий должен доказать, что банк понимал, что неплатежеспособность длится значительное время и должник не сможет преодолеть такую неплатежеспособность в обозримом будущем и не сможет удовлетворить требования кредиторов в полном объеме. Иными словами, управляющему недостаточно доказать, что были объективные признаки неплатежеспособности, необходимо еще доказать, что кредитор при этом знал, что должник не сможет погасить требования других кредиторов. При этом допустил применение презумпций неплатежеспособности (писал здесь). 2. Субординация требований банка. Здесь уже более интересно, поскольку Верховный суд как раз сказал, что право на участие в выручке и одобрении сделок свыше 25 000 евро вполне могли бы быть основаниями для субординации требований банка (вопреки мнению аппеляционного суда), но поскольку банк предусмотрительно вовремя отказася от таких прав (за более чем год до оспариваемых сделок по списанию с залоговых счетов), то требования пар. 135 InsO не выполняются и дополнительно этот вопрос не стал обсуждаться. Если бы банк сохранил такие права, то в случае наличия оснований для субординации, платежи были бы оспорены однозначно. Например, в решении от 2020 г. (BGH, Urteil vom 25.06.2020 - IX ZR 243/18) ВС Германии указал, что для того, чтобы субординировать требования банка необходимо, чтобы банк участвовал в распределении прибыли должника и имел возможность влиять на управление (наличия представителя банка в органах управления недостаточно; если банк назначает или согласует директора или координирует принятие ключевых решений, то это уже серьезный повод).

Риски оспаривания обеспечения, предоставленного по старому долгу в рамках реструктуризации Вчера выступал на Фонда реструктуризации «Выбор есть» и обсуждал вопрос о том, можно ли оспорить в банкротстве обеспечение, предоставленное для целей реструктуризации. Основные риски таковы. В отношении обеспечения, предоставляемого самим должником существует риск оспаривания по ст. 61.3 ЗоБ, поскольку в нем содержится однозначное правило, что сделка, направленная на предоставление обеспечения по старому долгу, является сделкой с предпочтением (абз.2 п. 1 ст. 61.3 ЗоБ). При этом установление недобросовестности кредитора не требуется (п. 3 ст. 61.3 ЗоБ). В отношении обеспечения, предоставляемого третьим лицом-компанией группы должника - риск оспаривания по п.2 ст. 61.2 и ст. 61.3 ЗоБ. По общему правилу, поручительство или залог для третьего лица являются безвозмездными сделками, потенциально причиняющими вред кредиторам, если кредитор знает о признаках неплатежеспособности должника. Вместе с тем если в рамках реструктуризации (санации) предоставляется новое финансирование (путем отсрочки, рассрочки, скидки с долга и т.п.), которое потенциально позволяет выйти должнику из состояния имущественного кризиса, то обеспечение предоставляемое в рамках такой реструктуризации не может быть оспорено. Понятие финансирования разъяснено в Обзоре ВС РФ от 29.01.2020 При этом такая реструктуризация должна оцениваться с точки зрения экономической обоснованности, в том числе с точки зрения соразмерности предоставляемого финансирования и объема обеспечения, а также того, не нарушаются ли права иных независимых кредиторов (the best interest of creditors test). Например, Верховный Суд РФ в деле общества «Траснмилл» намекает всем: «судами не были установлены документально подтвержденные факты осуществления встречного предоставления со стороны ответчика за выданное по уже заключенной сделке дополнительное обеспечение, что могло бы указывать на разумные экономические мотивы в действиях должника при его выдаче. Суд округа не давал указания проверить соответствующие факты». Кредитор пытася сохранить обеспечение черех ОХД и прогадал. Не делайте так)

Я считаю, что это абсолютный мастрид. Такого уровня книг по методологии у нас практически не написано. У немцев это целая вселенная, всегда удивлялся как мы так живем. Скачать можно здесь.

Кстати говоря, продолжая предыдущий пост, подобная идея насколько я знаю заложена также в комментариях пар. 179а AG (применяется также к GmbH). Отмечается, что одобрению подлежит именно любая обязательственная сделка (в т.ч. поручительство, залог) в отношении всего или почти всего имущества "ganzen vermögen" (около 80 проц. имущ.) в т.ч. если она поставлена под условие. Как пишут "ждать пока пациент [т.е. общество] помрет" не нужно. Будет время надо будет написать подробнее .

О качественном критерии крупной сделки Как известно ВС РФ в пункте 20 Обзора по хозяйственным обществам от 25.12.2019 г. разъяснил, что «определяющим для квалификации сделки как крупной является не предположение о том, к каким результатам могла привести или привела сделка, а то, что сделка изначально заключалась с целью прекращения деятельности общества или изменения ее вида либо существенного изменения ее масштабов». В качестве примера ВС РФ использовал кредитный договор, сумма которого составляет 90% от размера всех активов общества. Мол, договор кредита заключается не с целью ликвидации, а для поддержания текущей деятельности. А то, что в случае дефолта общество может быть признано банкротом, это уже обычный коммерческий риск. Ибо сделка изначально не заключалась для того, чтобы не платить. Это разъяснение очевидно приводилось с учетом знаменитого дела ОВК, в котором обсуждалось выдача обеспечения как крупной сделки. Меня это всегда немного смущало. А какие сделки тогда в жизни заключаются чтобы ликвидировать бизнес? Вот так, чтобы с намеренной целью ликвидировать бизнес. Какие такие сделки с целью изменения масштабов? Для изменения масштабов как раз может быть нужен кредит (какая-нибудь сделка LBO). Например, приобретение долей другого хозяйственного общества со схожей деятельностью. Все такие сделки, казалось бы, по смыслу указанного пункта Обзора не заключаются сами по себе с целью ликвидации. Например, какая-нибудь российская сетевая компания (фитнес-клубы) привлекла крупный кредит (лимит) под расширение в странах СНГ. Это крупная сделка тогда или ОХД? Про абстрактный пример - продать все имущество или основной производственный актив общества и выйти в кэш - слышал много раз. Только не видел всерьез (моя оценка, конечно, не репрезентативна и я на это не претендую), если это не мошенничество какое-то грубое. Если взять среднего предпринимателя и задаться вопросом, хочет ли он, чтобы директор одобрял с ним крупный кредит или выдачу значительного обеспечения, которые могут, если все пойдет не по плану, привести к краху бизнеса? Хочет ли он обсуждать условия таких сделок? В реальности средний директор это все, конечно же, одобряет. В рассмотренном Верховным Судом РФ деле общества «Алекс Трейд» компания, указавшая в качестве основной своей деятельности - производство бутылок и прочих емкостей из стекла, хрусталя - внесла в уставный капитал общества (доля выросла с 25 до 32 😵 готовый фитнес-центр. Суд апелляционной инстанции и кассация указали, что эта сделка не повлекла прекращение деятельности общества, ибо основная деятельность общества совсем иная. Между тем ВС РФ указал, что сделка фактически привела к утрате возможности ведения обществом отдельного вида деятельности, связанного с эксплуатацией фитнес-центра, поэтому она соответствует качественному критерию. Более того, между делом ВС РФ разъяснил: «…сделка может быть признана крупной и в ситуации, когда непосредственно после ее совершения формально не произошла кристаллизация (созревание) признаков невозможности осуществления обществом его деятельности или существенного изменения видов деятельности юридического лица, однако в будущем исполнение взятых на себя обязательств может привести к таким последствиям. Например, в ситуации выдачи обществом обеспечения на сумму, превышающую размер его активов (или сопоставимую с таким размером), последующая неисправность должника по обеспечиваемому обязательству может привести к банкротству общества, то есть к прекращению его деятельности, а потому сделка по выдаче такого обеспечения также соответствует качественному критерию».

Опубликовано интересное определение ВС РФ по делу общества «Меридиан». ВС РФ рассматривал спор между двумя участниками по 50 %. Суд разъяснил вопросы фидуциарных обязанностей участников и указал на то, что исключение это не санкция за правонарушение. Наличие вины по признанию многих зарубежных правопорядков исключаемого участника не является обязательным. Ключевым критерием является утрата доверия, невозможность или существенная затруднительность дальнейшего ведения общего дела, причиной которой является исключаемое лицо (как говорят наши немецкие коллеги - Unzumutbarkeit der weiteren Fortführung des Gesellschaftsverhältnisses). Исключение участника может осуществляться в двух группах случаев: вследствие обстоятельств, связанных с поведением участника или его личностью. За рубежом, например, прекращение родственных отношений может стать основанием для исключения участника, если бизнес изначально основывался на семейных узах. «…участники общества сограниченной ответственностью, связанные друг с другом договором обучреждении общества, объединены общей целью, обязаны действовать вобщих интересах и не должны подрывать доверие между участниками, противопоставляя собственные интересы интересам общества. По своей правовой природе исключение участника из общества с ограниченной ответственностью представляет собой расторжение в судебном порядке договора об учреждении общества со стороной, допустившей существенное нарушение своих обязательств, связанных с ведением общего дела (пункты 1 и 3 статьи 307, пункт 2 статьи 450 ГК РФ). Целью применения судом данного способа защиты является недопущение сохранения ситуации, в которой участники в значительной степени лишаются того, на что они вправе были рассчитывать при заключении или присоединении к данному договору, а не назначение санкции за правонарушение.»

Да, и сегодня вечером будет важный разговор о конкурсном оспаривании сделок. Ближайший номер журнала у нас будет посвящён субсидиарной ответственности, он уже на выходе. Держит его немножко только моя статья по субсидиарке, программная, которую я дописываю. А вот следующий будет по конкурсному оспариванию. Так ключевым будет интервью А. Шайдуллина. Мы половину его записали, а вторую половину я как раз хотел дописать на этом мероприятии. В его самом начале. А потом начнём громить или хвалить новейшую практику ВС по конкурсному оспариванию. Взгляните по ссылке на программу, которую я поставил. Мне кажется, она получилась очень интересная даже сама по себе. https://civilistclub.ru/event/20240905